 |
 |
 | |
|
См. разделы сайта Новейшая история. "Неформальский" период и "Мемориал".
О "МЕМОРИАЛЕ"(Расширенный вариант см. здесь) …У меня еще что плохо - у меня очень тяжелый характер. Некоторые говорят, что наоборот - все хорошо, но это не так… Есть во мне нечто такое, что в конечном итоге ссорит меня с очень важными людьми, очень нужными. Я расставался многократно с людьми и расставался в очень тяжелой форме. Вот с Сашей Рыковым1 расставался, без которого вообще трудно понять первый этап моего диссидентского прошлого. Были и другие - тот же Анатолий Гланц2, с которым мы, в конечном итоге, расстались. С моей женой первой расстались. Вот с Сережей Митрохиным3 сейчас... И много таких вещей, начиная со школьного времени. Очень тяжелые конфликты у меня в жизни происходили. И это не случайно, это связано с чем-то… В некоторых случаях я знаю объяснение этому. Вот и из "Мемориала" я в конце концов ушел… В чем был вообще смысл "Мемориала"? В июне 1986 года Гриша Пельман4 меня очень сильно подталкивал к тому, чтобы я принял участие в проекте "Памятник". Некто Юра Самодуров5 решил поставить памятник реабилитированным жертвам сталинских репрессий… Причем только реабилитированным. Он рассуждал так: "будем реабилитировать, будем каждый год рассматривать новые дела и будем свитки реабилтационные делать, под барабанный бой, с салютующими пионерами, вносить в скрипторий…" Я сказал, что я этим заниматься не буду по одной простой причине - все это перезрело, все это будет и без меня... Я же хотел тогда делать журнал, в котором можно было бы готовить проект настоящих реформ. Все тогда уже отказались от меня - тот же Шейнис отказался... Он говорил: "Нет-нет-нет, мы уже старички, - ему тогда было столько лет, сколько мне сейчас, если не меньше, - мы уже старички, это уже другое поколение". Словом, боялся. И вдруг я сталкиваюсь с людьми, которые с воодушевлением говорят о Памятнике. Я говорю: "Ребята, причем здесь, во-первых, памятник? Необходим пересмотр истории. Причем здесь реабилитированные - нереабилитированные? <...> Надо отказаться вообще от культа насилия, надо пересмотреть ценности, а для этого необходимо просто заново переписать историю. А для этого нужен центр. Что мы можем сделать? Давайте построим мемориальный комплекс. Прежде всего, главным там должна быть библиотека, культурный зал, где будет вестись работа..." - Да, - говорили они,- но мы поставим памятник! - Но почему православный храм? - спрашивал я.- А что, мусульман не было? А иудеев не было? Вы постройте мемориальный комплекс, где будут разные храмы, но вы должны будете сделать это великим художественно- архитектурным произведением, чтобы человек приходил туда, и испытывал потрясение. А в библиотеке, конференц-зале проводите семинары, смотрите фильмы, читайте книги, устраивайте выставки. - Нет, - говорят, - ты нам ничего не дашь сделать, ты замахнулся на такое, что нас всех передушат! Дай нам сделать хотя бы памятник реабилитированным жертвам, мы за это уцепимся и сделаем следующий шаг. Это 86-ой год был. Все катилось под гору, все катастрофично, а диссиденты, тогда уже неформалы - сами упираются появившимся возможностям, вместо того, чтобы идти дальше! В общем, тогда я написал свой манифест "Мемориал" и предложил его. Но его не приняли. Тогда я написал еще один вариант - "Памятник" - и, в конечном итоге, убедил Самодурова, что этот вот "Памятник" в превращенной форме содержал мое представление о "Мемориале" и о пересмотре истории. Он просто был более скромный. Я убедил Самодурова его прочесть. Так как я был тогда сумасшедший, находился под надзором6, любой мой шаг мог привести к неприятным для меня последствиям. Я уже совершенно изголодался, прожил долго в Москве без работы, и вынужден был вернуться в Одессу. Пока меня не было, они провели тусовку. И на этой тусовке Самодуров выступил и прочел не мой текст, а свой текст! Опять этот безумный какой-то "Памятник"… Но это все равно всколыхнуло людей. Он собрал какую-то группку, комитет четырнадцати. Когда я вернулся, то увидел, что оргкомитет работает, но у него другая концепция. Я говорю: но все-таки почитайте мою концепцию... - Не надо нам никаких концепций!!! Мы уже тут два месяца обсуждаем!!! Все! Хватит!!! Мы обо всем договорились! Но я все равно пустил по рукам свое обращение, уже "Мемориал" - не "Памятник". Постепенно мои идеи привели к трансформации движения. Но между мной и Юрой Самодуровым возникло напряжение. Я, например, его спрашивал: "Ладно, Юра, ты решил прочесть свое обращение, но почему ты не вывесил и мой текст, ведь там, на стендах, были и другие обращения?" - "Ты знаешь, мне показалось это недемократично, поскольку я не смог размножить твой вариант. И я думал, что если он не висит, просто зачитать его было бы недемократично... " Большинство людей постепенно начало ориентироваться на меня, и я стал арбитром в этих делах. Но в оргкомитет часть людей я не принимал, и для многих из тех, кто вошел в группу, я оказался врагом, в прямом смысле врагом. Саша Вайсберг, например, говорил: "Кто ты такой, чтобы спорить!? Ты что, кандидат?! Или ты знаешь иностранные языки?!" Это было на таком уровне. Потом прошло некоторое время, ему сказали, что я был диссидент, был в заключении - все сменилось на пиетет. Но, к сожалению, очень многое делалось на таком уровне… Итак, возвращаемся. Потом начали собирать подписи, как Юра Самодуров называл, "великих". Они ходили с Пономаревым7 собирали... Среди "великих" оказались люди, конечно, продвинутые по сравнению с другими, но все равно все они были людьми совершенно старой эпохи! Шатров8, Рыбаков9… Для них люди типа меня - это экстремисты. Они, в конечном итоге, стали действовать по указаниям ЦК КПСС, а ЦК КПСС боялся, что мы будем независимыми. Они видели в "Мемориале" зародыш альтернативной политической партии, и во что бы то ни стало хотели его задушить. И радикалы в оргкомитете все сгрудились вокруг меня и просили, чтобы я в этот оргкомитет пошел. И мне пришлось войти в оргкомитет. В этом оргкомитете умеренные проводили линию ЦК КПСС, а я, разумеется, начал проводить противоположную. И возник конфликт. Сеня Рогинский10, который, кстати, очень достойно себя вел в диссидентское время, сильно не хотел заниматься чем-то, что опять могло привести к подобному исходу. Но постепенно стало ясно, что "Мемориалу" это не грозит, что время изменилось, и он начал входить в эту организацию. Но я для него тоже был враг, поскольку из-за меня, из-за таких, как я, могут все это прикрыть. Один случай особенно этому способствовал. Мы однажды вышли на какую-то демонстрацию, естественно, противостоящую власти, что вызвало страшное возмущение у Рогинского и Самодурова. <...> В конце концов Сеня Рогинский собрал учредителей: Глазычева11, Афанасьева12, Евтушенко13, Шатрова с тем, чтобы запретить использовать имя "Мемориал" где бы то ни было без санкции исполкома, читай, без санкции ЦК КПСС. <...> Афанасьев после совещания приходит и говорит: "Да, не мы создавали "Мемориал", а эти молодые люди, и не надо им запрещать использовать это имя. Да, конечно, мы все должны вести себя ответственно, но мы не в праве, мы здесь, в сущности, никто. Нас пригласили, мы вам поможем, но это ваше дело, как поступить. Все. Все санкции снимаются". На какой-то момент мы победили. Следующий этап - это Устав. Опять же таки Юра Самодуров пишет устав. По этому уставу все заявки о вступлении в "Мемориал" пишутся, грубо говоря, во Владивостоке, потом они все направляются в Москву, в Москве рассматриваются, и люди принимаются в движение. Я пишу совершенно другой устав, по которому организовываются ячейки, люди в них вступают, и так создается широкое массовое движение. По этому поводу мы с ЦК КПСС начинаем бороться. Именно поэтому стараются отменить наши съезды… Но я все-таки пробиваю свой вариант устава, после чего Юра Самодуров вообще покидает "Мемориал" и больше не принимает в нем участие. <...> Наконец, мы пришли к подготовительному, к организационному съезду "Мемориала". Нам для этого предоставили Дом Кино. И вот ЦК КПСС собрало нас, прислало инструктора, зам. зав. отделом по идеологии, некоего Юдина. ЦК проводит с нами совещание. В результате умеренные - Самодуров, Пономарев - говорят: "Надо пока отложить съезд, пока мы его проводить не будем". А радикалы настаивают: "Нет, будем, и все!" Пономарев и Самодуров бегут к Сахарову и убеждают Сахарова, что надо съезд отложить, что люди из регионов не хотят этого, это Игрунов мутит воду, хочет то-то и то-то! Рогинский бежит к Гефтеру14, рассказывает, что Игрунов интригует, со своим радикализмом натравливает на них партию. В результате мы ссоримся с Гефтером... И вот двадцать восьмого октября, в день моего рождения, приводят Сахарова, приводят всех этих людей, и начинают меня "мочить". А я, не будь дурак, привел некоторое количество людей из регионов. И они все как один встали и говорят: нет, мы приехали сюда ради съезда, и мы не можем вернуться без учреждения! Тогда Смирнов15, который был председателем союза кинематографистов, сказал: "Все, я зал вам не даю! Уходите! Нам не нужен "Мемориал", мы создадим новый "Мемориал", а с вами дел больше иметь не будем. Все!" Сахаров выступает: "Как же так, это же невозможно! Вот я же вижу, что люди хотят создавать "Мемориал". И как мы можем без них? Это же они начали, мы уже люди пожилые, это они - основатели". И тогда начинается поиск компромиссов. Хорошо, решают они, мы проводим съезд, мы называем его подготовительным, обязуемся провести в такой-то срок учредительный съезд, и на этом компромиссе мы договариваемся. И 29-го происходит съезд. На этом съезде, естественно, сделали все, чтобы впереди сидели всякие тузы, среди них Изюмов16 из "Литературной газеты", который "мочил" Солженицына. Радикалам слова не дают… <...> Так или иначе, подготовительный съезд прошел, и мы назначаем дату учредительного съезда. Сразу после подготовительного съезда собираются все тузы, и создаются два оргкомитета: по проведению Московского съезда и по проведению союзного съезда, в который вхожу и я. Становится, однако, ясно, что союзный съезд не удастся провести, но Рогинский бьется за то, чтобы провести хотя бы Московский съезд. И вот в Московский съезд входят и Охотин, и Рогинский, а мне отдают тех, кого считали неспособными что-то сделать, чтобы я организовывал с ними союзный "Мемориал". Я соглашаюсь это вести, но при этом на этой тусовке растаптывают меня, Кудюкина, Леонова17 - в общем, всех радикалов уничтожают. Кудюкина включили в какой-то из оргкомитетов, Леонова уже никуда не включают, Орлова18 - тоже никуда, а мне в комитет закинули Жемкову в качестве комиссара от Рогинского - контролировать19 . В конце концов, я готовлю этот съезд и параллельно готовлю газету "Ведомости Мемориала". Я прошу Сахарова дать интервью. Сахаров сначала отказывается, говорит, что ничего у нас не получится. В конце концов я его уламываю, и он соглашается дать интервью. Я посылаю Аллу Глебову, журналистку, и тут снова он говорит, что интервью не будет, потому что все равно никакого съезда провести не дадут. Сдался Сахаров - последний человек! И нам не на кого опираться! Мы проводим все и без его интервью, но все в уменьшенном объеме, все позже… Мне потом не дали быть главным редактором, потому что иначе бы газету не отпечатали: спонсор газеты, которой нужно было давать деньги, не дал бы... Этот спонсор, фамилию которого я сейчас не помню, сам хотел быть там автором, но он дал совершенно графоманский текст, который я не поместил в газету... Рогинский тогда договорился о компромиссе: этот человек берет псевдоним "Арсеньев", пишется первым в этих "Ведомостях Мемориала", я иду где-то там третьим по алфавиту: Арсеньев, Даниэль, Игрунов... Но я довожу газету до конца и рассылаю всем приглашение на съезд. Мы еще не знаем, где съезд пройдет, но мы подтверждаем всем, что через три месяца после Оргкомитета, 29 января, съезд состоится - и всех приглашаем в Москву. Куда, зачем - не понятно! В ЦК КПСС все рвут и мечут. Вызывают Шатрова, Евтушенко - всех членов КПСС - в ЦК, на Старую Площадь. Они говорят, что они не могут ничего решить без Афанасьева - он их глава. Послали за Афанасьевым. Афанасьев говорит: да, конечно, но мы не можем без Сахарова. Ему говорят: ну как же, Сахаров ведь не член КПСС!.. - Да, но он член нашего совета и мы без него не можем! ЦК вынуждено согласиться. И Сахарова, который ни во что уже не верит, все-таки туда привозят. Но Сахаров же битый диссидент, он же не может сдаться, и он говорит: "Проведем съезд! Не дадите вы, говорит, нам зал, мы проведем по квартирам!" А мы уже решили арендовать зал, так как наши спонсоры - художники, журналисты, кинематографисты, "Литературная газета", и "Огонек", кажется - все отказались давать помещение. Где хотите - там проводите! Ну, мы решили арендовать - деньги уж как-нибудь соберем. ЦК сказало: "Да проводите к чертовой матери!" А Юрий Рыжов, ректор МАИ, еще до поездки в ЦК объявил: "Даже если мне не разрешат, я вам предоставлю зал". В общем, они выстояли и съезд прошел. На этом съезде со свистом меня избирают в рабочую коллегию. Я и Рогинский с большим отрывом лидируем, у Рогинского даже больше голосов. Но на съезде Рогинский говорит: "Вячек, ты знаешь, не надо тебе редактором газеты избираться..." -"Почему?" - "Ну, вот наши учредители поднимут вопрос, навяжут тебе всякую ерунду. А так мы потом уже правлением выберем редактора газеты - конечно, это будешь ты, и ты выберешь кого надо". Хорошо, я соглашаюсь... Я уезжаю в Одессу организовывать "Мемориал". Из Одессы едем в Киев, проводим блестящий учредительный съезд в Киеве. Я возвращаюсь в Москву, и вдруг оказывается, что в газете уже три редактора. Хорошие все ребята: Миша Карпов, Карина Мусаэлян и я. Вот только они не понимают, что происходит. Кроме них, в редакции еще несколько человек, которые являются прямыми моими врагами: Леша Токарев и еще кто-то... Я ничего сделать не могу... И, в общем, я вынужден сложить полномочия и уйти из газеты. На протяжении нескольких лет у "Мемориала" не было газеты. <...> Потом Саня Даниэль становится членом правления, и он и Сеня Рогинский делаются главными действующими людьми в "Мемориале", и они уже вдвоем уговаривают меня не уходить. И я еще долгое время был членом рабочей коллегии "Мемориала" - до 93-го - начала 94-го года, когда я стал депутатом и когда я уже сказал, что больше не могу. Но, в сущности, уже начиная где-то года с 90-го я перестал принимать активное участие в этой организации. Запись и редакция Шварц Е.С. См. также "Речь В. Игрунова по поводу вступления "Мемориала" в "Демократическую Россию", Рассказ Юрия Скубко и интервью В. Игрунова <О становлении политики на рубеже 80 – 90-х. 1992 г>..
Примечания:1 Об Александре Рыкове см. "О
Ларисе Богораз" 2. Анатолий Гланц - известный одесский писатель. Об
Анатолии Гланце см. "О
стихах". Более подробная справка готовится. 3. О Сергее Митрохине см. сайт "ЯБЛОКО",
публикации Митрохина, а также "История
ИГПИ". 4. Григорий Пельман - основатель и президент
Клуба социальных инициатив. См. "Рассказ
Малютина о КСИ" , "История
ИГПИ". Подробная справка готовится. 5. Юрий Самодуров - один из основателей общества
"Мемориал". Директор Центра им. А. Сахарова. О Самодурове см. на сайте "Мемориал". 6. Вячеслав Игрунов в 1975 - 1977 находился в заключении по
политическим мотивам и часть срока провел в Институте им. Сербского, где был
признан невменяемым. (См. об этом рассказ "Об аресте и заключении"). До
середины 80-х состоял на учете в психоневрологическом диспансере. Уже после
освобождения органы продолжали его преследование за попытку организации Группы
содействия культурному обмену, издания журнала "Альманах-77"
и др. "антисоветскую" деятельность. Основным предлогом этого преследования
был психиатрический диагноз. 7. Лев Пономарев (р. 1941) - исполнительный
директор ООД "За права человека", сопредседатель Движения "Демократическая
Россия", сопредседатель объединения "Союз защитников Свободной России" ("Живое
кольцо")". С марта 2001 года - член общенационального комитета "За
прекращение войны и установление мира в Чеченской республике". Доктор
физико-математических наук, профессор. В сентябре 1987 года вошел в Инициативную
группу "Памятник" или "Мемориал". Был в ней лидером умеренного крыла,
настоявшего в ноябре 1987 года на отказе от уличных акций (то есть сбора
подписей на улицах Москвы). Осенью 1987 года участвовал в деятельности
московского клуба "Перестройка". Был членом оргкомитета массовых митингов в
Лужниках в мае-июне 1989 года. Был одним из инициаторов создания Движения ДР. С
октября 1999 по март 2000 года - член политсовета избирательного блока "Союз
правых сил" (СПС). [Материал для справки получен в ИИЦ "Панорама". Полный текст справки
см. здесь]. 8. Михаил Шатров (р. 1932) - московский
драматург, член СП СССР, президент АО "Москва - Красные холмы". Окончил
московский горный институт. Член Движения Демократических реформ с 1991
года. Член "Московской трибуны". Был членом КПСС с 1961 г. Лауреат
государственной премии СССР (1983 г). Автор пьес и киносценариев.
[Материал для справки получен в ИИЦ "Панорама"]. 9. Анатолий Рыбаков - писатель. 10. Арсений Рогинский - председатель правления
общества "Мемориал". Более
подробная справка готовится. 11. Вячеслав Глазычев (р. 1940). С 1991 года по
настоящее время - профессор Московского архитектурного института (МАРХИ), член
Комиссии по пространственному планированию Приволжского федерального округа. По
образованию архитектор, кандидат философских наук, доктор
искусствоведения. Был секретарем правления Фонда Сороса. Один из
формальных учредителей общества "Мемориал". С 1991 года - учредитель и
Президент независимой Академии Городской Среды. В ноябре 1999
баллотировался на пост вице-мэра Москвы.[Основной материал справки получен в
ИИЦ "Панорама"]. 12. Юрий Афанасьев (р. 1934 г.) - доктор исторических
наук, академик РАЕН, ректор РГГУ, специалист по истории Франции. В 1983–1986 гг.
- член редколлегии журнала "Коммунист", с декабря 1986 г. - ректор МГИАИ
(Московский государственный историко- архивный институт), РГГУ (Российский
государственный гуманитарный университет, образован на базе МГИАИ). В марте 1988
г. избран народным депутатом СССР. После I Съезда народных депутатов СССР -
сопредседатель Межрегиональной депутатской группы. Сопредседатель общества
"Мемориал", клуба "Московская трибуна" и др. Подробнее об Афанасьеве см. на
сайте www.prazdniki.ru,
откуда получена вышеприведенная информация. См. о нем также в рассказах В.
Игрунова "История
ИГПИ" и об МДГ. 13. Евтушенко - имеется в виду поэт Евгений
Евтушенко. 14. Михаил Яковлевич Гефтер (1918 - 1995) - писатель,
историк, с 1970-х - участник диссидентского правозащитного движения, в 1978 -
1979 гг. один из авторов самиздатского журнала "Поиски". С 1991 Президент
научно-просветительского центра "Холокост". О Михаиле Гефтере см. также раздел
сайта Михаил Гефтер, на
страницах Русского журналаs и рассказ В. Игрунова "О
Григории Померанце", а также Письма 15. Андрей Смирнов - бывший председатель
союза кинематографистов. 16. Юрий Изюмов (р. 1932) - главный редактор
еженедельника "Гласность" (бывший орган ЦК КПСС, с 1995 года - издание
СКП-КПСС). В 60-е - 70-е годы был членом редколлегии журнала "Молодой
коммунист", потом - газеты "Вечерняя Москва". С 1980 по 1990 год -
первый заместитель главного редактора еженедельника "Литературная
газета". С 1990 года - главный редактор печатного органа ЦК КПСС
еженедельника "Гласность". Член КПСС с 1960 по август 1991 года. С 1991 по
1993 год был членом Федерального совета Социалистической партии трудящихся
(СПТ). В 1992-1993 гг. - член Оргкомитета ЦК КПСС. С 1993 года - член
Коммунистической партии Росийской Федерации (КПРФ), член Политисполкома и Совета
Союза Коммунистических партий - КПСС (СКП-КПСС). [Материал для справки получен в
ИИЦ "Панорама"]. 17. Павел Кудюкин (р. 1953) - член Президиума Социал-демократического союза (СДС), член Президиума Социал-демократической партии Российской Федерации (СДПР). По образованию историк. В 1977-1982 гг. вместе с Фадиным и Михаилом Ривкиным участвовал в самиздатских альманахах "Варианты", а также в журнале Бориса Кагарлицкого "Левый поворот" ("Социализм и будущее"). В 1987 году стал одним из инициаторов движения "Мемориал". С января 1989 член правления общества "Московский "Мемориал". В 1987-1990 гг. был актививным участником клубов "Перестройка" и "Демократическая перестройка" (ДП), редактором самиздатского журнала "Открытая зона", членом Совета клуба ДП. В 1990 году был одним из основателей Социал-демократической партии Российской Федерации (СДПР). [Материал для справки получен в ИИЦ "Панорама". Полный текст справки см. здесь.] Дмитрий Леонов - один из основателей "Мемориала". Участвовал в
деятельности клубов "Перестройка" и "Перестройка-88", издавал самиздатский
листок "Молва", участвовал в издании самиздатской газеты "Хронограф". В
1991-94 гг. - один из руководителей Правозащитного центра "Мемориал".[Материал
для справки получен в ИИЦ "Панорама"]. О Дмитрии Леонове см. рассказ "История
ИГПИ". 18. Олег Орлов (р. 1953) - член правления общества "Мемориал" . По образованию и
основной профессии - биолог. Входил в организацию "Выборы-90". [Материал для
справки получен в ИИЦ "Панорама"]. 19. Елена Жемкова - член правления общества "Мемориал".
Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!
|
||
 |
 |