 |
 |
 | ||||||||||
|
«Меньшинство способно взломать ситуацию»
Мне кажется, что события в Петербурге неожиданны и знаменательны. Если вспомнить как «Марш несогласных» проходил в Москве, – он практически не состоялся – то можно было бы сделать предположение, что то же самое будет в Петербурге. У людей не нашлось достаточно мужества, чтобы нарушить запреты, во-вторых, не нашлось достаточно массовой поддержки, и они пошли какими-то хлопьями – по тротуарам, скомкав все мероприятие, из которого ничего значительного не получилось. И казалось, что это достаточно естественно. На протяжении последнего десятилетия в Москве, да и в любом другом городе страны, собрать более или менее осмысленную толпу оппозиции не удавалось. 2 тыс. человек – это громадная цифра. Но и кроме того – не хватало ража. Если вспомнить первый неподавленный митинг на Пушкинской площади в 1988 году, то он произошел после шествия, может быть, нескольких десятков анархистов и кадетов, которые самовольно прошли по улицам, в том числе, и под черными знаменами и устроили митинг у здания «Известий», где к ним присоединились сотни прохожих. После этого все начало происходить с определенной регулярностью, пока, в конце концов, это к осени не прикрыли, но все взорвалось вновь весной 89 года. Так что здесь есть некоторая логика. Совсем не много надо людей, чтобы прорвать запоры, и чтобы толпа хлынула на улицу. Но в Москве у лимоновцев и другороссов не хватило энтузиазма. Тот эффект разорвавшейся бомбы, которое произвело это мероприятие в Питере, может изменить ситуацию. Что важно сейчас? Важно зафиксировать, что, несмотря на то, что в стране тишь да благодать, повышается уровень жизни, население довольно спокойно, в преддверии избирательной кампании людей задабривают и национальными программами, и обещаниями повышения пенсий, но такая атмосфера не устраивает небольшое меньшинство людей, и это меньшинство способно взломать ситуацию. А поводов очень много. Ведь в Петербурге якобы главной причиной было незаконное отстранение... вернее, планирующиеся нечестные выборы, в том числе, отстранение от выборов «Яблока». Понятно, что снятие "Яблока" сильно может увеличить голосование за вторую партию власти, и это достаточно важный момент для того, чтобы снять «Яблоко» с выборов. Но оказалось, что есть радикалы, которые с этим не согласны: и цена такого шага может оказаться неадекватно высокой. Не исключено, что эти самые голоса не перетекут к «Справедливой России» и при этом создадут напряженную ситуацию, как мы ее видели, которая может негативной волной прокатиться по всей стране. Вопрос, созрела эта ситуация или нет, конечно, остается. Но что очень важно – оказывается, в стране все-таки есть динамит, все-таки можно им воспользоваться. Параллельно с этим можно посмотреть, какие поводы еще существуют. Посмотрите, сейчас активизировался татарский национализм в связи с подписанием (или неподписанием) договора между Россией и Татарстаном. Конечно, это еще отрыжка ельцинской политики, но, тем не менее, еще есть люди и силы, которые могут подогреть эти настроения. Совершенно вышла из-под контроля Чечня – мы не знаем, как будут развиваться события на Северном Кавказе. Террористические акты происходят постоянно, и если не террористические акты, то выкуривание и уничтожение боевиков – мы об этом регулярно слышим. Т.е. много таких точек, которые могут развиться в поле нестабильности, и это очень и очень опасно. В этой ситуации руководство страны должно было бы действовать иным образом. Оно, например, запрещает мелкие политические партии. Мелкие политические партии, которые никому не страшны, открывают возможность для умеренной оппозиции поучаствовать в политической жизни. Не добиваться даже побед – или добиваться побед на каких-нибудь низких ступенях власти, - но, по крайней мере, участвовать и формулировать идеи, которыми может воспользоваться как раз правящая элита. Вместо этого такие люди выводятся за пределы социально-политического действия, туда приходят только со всем согласные и совершенно послушные, фактически ослабляя обратную связь между реальностью и властью и обрекая ее на ошибки. С другой стороны, элита начинает сочувствовать радикалам. Я помню 80-е годы, когда интеллигенция, которая сама боялась принимать участие в более или менее откровенных дебатах в закрытых клубах, даже в относительно невинной ситуации они стеснялись, но при этом сочувствовали Валерии Новодворской, которая выходила на площадь, устраивала там столкновения с милицией, кричала, что правее Горбачева только стена… Что-то в этом духе. - Если бы Горбачев был достаточно плохим, то она не выходила бы на площадь и не орала бы это все. Ее бы просто взяли и поставили к этой стенке. - Вопрос заключается в том, что и нынешняя власть вряд ли готова к Тяньанмыню. Я не уверен в том, что нынешняя власть готова отступить от каких-то рамок, которые задаются её декларацией о демократическом характере государства и европейском пути развития. Поскольку эта власть не готова на радикальные, серьезные действия, которые бы привели к кровопролитию, постольку же и оппозиция будет себя проявлять. Лимоновцев ни за что сажали, и ребята получали довольно долгие сроки. Даже если они не получили 10 лет, то по два года отсидели. Кроме того, есть социалистические радикалы, которые получали и большие сроки за попытки каких-то терактов или других глупостей. Тем не менее, эти сроки против лимоновцев не остановили партию, она по-прежнему нашла активных молодых людей. Тут нужно добавить и АКМовцев, и «Оборону» или кого-то еще – эти молодые люди настолько активны, что они готовы не только идти на резиновые дубинки, но и ехать куда-то. Надо сказать, что такие люди есть не только в России. Более того, и российские люди ездили в Белоруссию для участия в мероприятиях, и в Киев, между прочим, ездили. Таким образом, эта среда может создать критическую атмосферу, а после первого успеха воодушевление оппозиционеров может нарастать и увеличивать их решимость. Есть русская поговорка: «Лиха беда начало». Вот сейчас, если не будет очень решительных, жестких репрессий, волна начнет нарастать. - Мы с Вами не раз говорили об этом. И Вы писали об этом в 2005 году: про то, что возможна революция, про "театр теней", про "смуту" и так далее. Т.е. Вы думаете, что это начало? - Я убежден, что революции начинаются во дворцах, а не на площадях. Вопрос заключается в том, насколько подобного рода действия могут консолидировать элиту. Сегодня не всегда можешь понять, какова ситуация в политической элите. Совсем недавно был съезд "Справедливой России" в Петербурге, и Миронов, как и положено по сценарию, критиковал "Единую Россию". Жестким образом критиковал, чтобы дать понять: они – реальная оппозиция, что именно к ним должны отходить голоса коммунистов. - Но никто им не поверил… - Поверил или не поверил – непонятно. Может быть, для того, чтобы больше поверили, Грызлов выступил и объявил, что Миронов критиковал партию Путина, потому что не сегодня - завтра Путин может возглавить «Единую Россию». Это очень крутой ход, потому что если это не договоренный сценарий, а это реальная борьба между двумя партиями, если она означает противостояние в Кремле, то тогда совершенно непонятно, чем может закончиться это противостояние. Конечно же, противостояние в Кремле отнюдь не характеризуется столкновением Грызлова и Миронова. Это видимо действующие фигуры, а на самом деле конфликт находится гораздо глубже – в среде тех, кто принимает решение и кто контролирует финансовые потоки. Кто контролирует собственность. И вопрос о том, договорятся ли они до какого-то общего сценария, до каких-то приемлемых правил игры. Если договорятся, выборы пройдут нормально, даже если на площадях будут беспорядки. Но вопрос заключается в другом: выборы состоятся, а что дальше? А дальше начнется перераспределение полномочий, появление новых соотношений во властвующей элите, и тогда не ровен час, и какая-то из этих групп захочет опереться на протестующее население. Тогда ситуация в стране может развиваться самым катастрофическим образом. Именно поэтому сценарий развития политической жизни должен быть совершенно другим. Мелкие партии надо не запрещать… - Но они же этого не делают! Это все разговоры в пользу бедных. - Отнюдь нет. Если будут происходить те или иные события, если об этом можно говорить, если кто-то эффективно оспорит ныне действующее партийное законодательство в Конституционном суде, я не исключаю, изменения могут быть и какая-то из групп в Кремле воспользуется таким поводом, для того, чтобы изменить ситуацию. - А вы подали кассацию в Верховный суд? - Мы кассационную жалобу подали [речь идет о партии СЛОН, которую ликвидировал Верховный суд. - прим. ред.]. Проблема еще в том, как это все должно действовать. Если мы говорим о том, что мы хотим иметь гражданское общество, то мы должны минимизировать препоны на пути формирования гражданского общества. Если вы оставляете только одноканальную систему продвижения во власть – через участие в политических партиях, исключая возможность самовыдвижения, возможность выдвижения через общественные организации, т.е. если возможность участия в мажоритарных выборах вы устраняете, то тогда вы должны максимально облегчить формирование партий и создать каналы движения через партийные пути. Конечно, вы можете как-то ограничивать развитие партий. Вы можете требовать роста численности, еще чего-то, но тогда вы должны создать возможность двигаться по другим каналам. В итоге, сейчас каналы для мало-мальски граждански обеспокоенных людей перекрыты, и эти люди вынуждены идти на улицу или в подполье. Хорошо, что сейчас не бросают бомбы, но исключить это нельзя. Прежде всего, в такие узкие горлышки не может пробиться молодежь. Люди в возрасте, пожилые, карьерно ориентированные интриганы в состоянии проскользнуть в горлышко. Но люди, которые идеалистически ориентированны, которые хотят идти в политику для достижения каких-то национальных, государственных целей, высших идеалов, эти люди проскользнуть сюда не могут. И, с одной стороны, формируется административно-бюрократическая элита, коррумпированная, насквозь ориентированная на частные и корпоративные интересы, с другой стороны, люди национально ориентированные, озабоченные общими целями и какими-то государственными и общечеловеческими идеалами, эти люди вышвыриваются в безнадежное противостояние власти. Это опасно для государства, это путь невозможен и недопустим! Я уверен, что в Кремле есть люди, которые это понимают и должны будут сделать выводы даже из выступлений.
Другие публикации о марше см.: Марш-реванш. Газета "Коммерсант". 5 марта 2007 г.; Забудьте слово «страх». Борис Вишневский, сайт партии "Яблоко"; Мощный протест. Сайт kasparov.ru, 5 марта 2007 г.
Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!
|
|||||||||||
 |
 |
