Сейчас на сайте

Раздел ЯБЛОКО

Интервью для газеты "Трибуна"

Предисловие редактора:

К сожалению, тот текст, который был опубликован в газете «Трибуна», дает не вполне верное представление о том, что Вячеслав Игрунов говорил на самом деле. Во-первых, в газетном предисловии сообщается, что Игрунов якобы сам вызвался рассказать о "ЯБЛОКЕ", что неправда - его об этом интервью просили. Во-вторых, его рассказу, довольно, впрочем, жесткому самому по себе, газета придала излишнюю резкость и односторонность. Было вырезано все, что так или иначе освещало концептуальную сторону в жизни «ЯБЛОКА». Таким образом, история партии превратилась просто в цепь интриг и выяснений отношений. Действительно, Вячеслав Игрунов в свойственной ему манере довольно подробно остановился на психологической составляющей в процессе создания «ЯБЛОКА», однако, им было сказано достаточно много и о ее исторической роли, и о развитии идей в партии. Вместе с тем, Игрунову были приписаны те слова, которых он никогда не произносил, и которые в неверном свете представляют события.

Вот несколько пассажей из газетной версии, вызвавшие наибольшее недовольство автора. В своем рассказе о событиях 1993 года В.Игрунов объясняет поведение Явлинского якобы в таких выражениях: «Только что сторонники президента убили на улицах города полторы сотни человек, а записной демократ Явлинский обращается к нетрезвому Ельцину с ходатайством о продолжении бойни?» На самом деле было сказано вот что: «Только что эти люди убили на улицах города полторы сотни человек, и ты к ним обращаешься, чтобы они еще что-то применили?» Приписывание Игрунову таких определений политических деятелей как «записной», «нетрезвый» расцениваются редакцией сайта и самим Игруновым как попытка его скомпрометировать.

Далее, в рассказе о работе в «ЯБЛОКЕ» Игрунов говорит: «И действительно, два года мы с ним проработали, не скажу, что идеально, но очень хорошо». Газета заменила слово «хорошо» на «хлебосольно», которое, увы, сильно  искажает смысл сказанного. В том же абзаце газета называет ЭПИцентр службой политтехнологов и пиарщиков, чего Игрунов не говорил, и что не соответствует действительности.

К юбилею "ЯБЛОКА"

Вячеслав Игрунов об истории партии

- Вячеслав Владимирович, поводом для разговора послужило то, что в эти дни исполняется 10 лет партии «ЯБЛОКО». Вы были одним из тех, кто стоял у истоков «ЯБЛОКА», одним из тех, кто ее создавал. Поэтому естественно было бы поговорить сначала немножко об истории, о том, как эта идея родилась, как Вы собственно пришли в «ЯБЛОКО».

 - Для меня эта история началась не 10 лет назад, а гораздо раньше. Но начнем с того, что я являлся всегда оппонентом команды Гайдара и Чубайса. Для меня было очевидно, что страна  и  экономика будут переживать очень серьезные потрясения, и может даже от России, не то, что от Советского Союза, ничего не останется.

Советский Союз действительно распался. Но в 92 году  я понял, что у меня нет альтернативы, я уже не могу отсиживаться в кабинетах, я должен сам принять активное участие в политике, потому, что потом все может кончиться катастрофой.

Надо было найти молодого энергичного лидера, у которого были бы амбиции, и которому мой опыт мог бы пригодиться. Такого человека не находилось и не находилось. Но когда я выслушал однажды критику гайдаровских реформ, которую сделал Явлинский, я решил, что он учится, амбиции у него тоже есть, следовательно, мой опыт мог бы оказаться полезен. Очень тяжело нам было встретиться. На это ушло полгода. Полгода, пока нас свели.

  - А в чем была проблема?

 - Секретари, помощники, распасовывают туда-сюда. Слава Богу, у меня были такие проводники как Болдырев, Павловский, Михаил Яковлевич Гефтер. Они все в один голос обо мне говорили, какой я весь из себя замечательный, и Явлинский решил встретиться. Мне встречу организовали в мае 93 года на даче у Гефтера. Павловский меня привез, и мы очень долго беседовали. Эта беседа продолжалась порядка шести часов, на очень разные темы. Сразу стало ясно, что мы трудно совместимы. Но, с другой стороны, никого другого вообще не было, кто мог бы занять нишу демократической оппозиции правому курсу.

- А с Болдыревым Вы были на тот момент уже хорошо знакомы?

- Я с Болдыревым был знаком с 88 года. Он мне очень понравился, и я много сделал для того, чтобы ввести его в круг правых людей – познакомил с Виталием Найшулем, Виталий Найшуль уже познакомил его с другими людьми, с Алиным, например. Потом мой Институт давал ему материалы, когда он работал главным ревизором страны. Наши материалы послужили основанием для целого ряда увольнений, которые сделал Болдырев. В общем, мы с ним довольно плотно сотрудничали.

К сожалению, уже тогда было ясно, что Болдырев  - это не тот человек, вокруг которого можно было бы создать команду. Во-вторых, он не был федерально столь известной фигурой. Явлинский был гораздо более популярен. Но Болдырев был хорошо знаком с Явлинским, они довольно часто встречались, и как раз Болдырев был тем человеком, который организовывал мою с ним встречу, к сожалению, не очень удачно. Поэтому мне пришлось воспользоваться помощью Павловского, который часто видел Явлинского у Гефтера, и, в конечно итоге, эта встреча состоялась.

- А какая-то роль  Глеба Павловского была в том, что появилось «ЯБЛОКО»?

- Да, конечно, была. Во-первых, это он нас свел с Явлинским. Во-вторых, когда я говорил, что хочу вернуться в политику, такое же желание высказывали и Болдырев, и Павловский. Когда мы создавали блок (тогда брэнда «ЯБЛОКО» еще, естественно, не было), первая четверка выглядела таким образом: Явлинский, Игрунов, Павловский, и чуть позже присоединился Болдырев. Вот эта четверка первые месяцы работала и конструировала будущую команду. Но уже в августе Павловский и Явлинский разошлись, а Болдырев остался.

С самого начала Явлинский отнесся ко мне очень осторожно. Если бы был кто-нибудь другой, кто мог бы делать, то он бы, конечно, от меня отказался. Но не было. А расхождение было в следующем. Я ему еще прямо сказал при первом нашем разговоре: я не верю, Григорий Алексеевич, что Вы можете стать президентом России. Я предлагаю Вам привести свою команду  в парламент. Явлинский сказал, что парламент ему не нужен. Что когда он станет президентом, то парламент он будет держать в руках. Ельцин просто настолько неспособный человек, что он не работает с парламентом, и поэтому парламент распустился.  Я сказал, что я в этом не уверен, но вот что мне лично хотелось бы иметь фракцию в парламенте. Хорошо, мы договорились, что я делаю все, что в моих силах, чтобы Явлинский стал президентом, а он помогает мне привести фракцию в парламент. Вот на этом мы договорились в мае 1993 года.

 - Немножко забежим вперед. Вот Вы сейчас говорили о президентских амбициях у Явлинского. Но ведь с какого-то времени стало очевидно, что президентских амбиций у него уже нет. Когда произошел этот перескок?

- Этот перескок у него произошел после последней избирательной кампании 2000 года.

- То есть, до этого у него были амбиции?

- Да, более того,  в 2000 году Явлинский был убежден, что именно он станет президентом. Он был убежден, что выходит во второй тур, а во втором туре весь народ объединится  против кгбиста и выберет именно его. В 2000 году он был абсолютно убежден, что он 22 % набирает и уверенно выходит во второй тур, а во втором туре, понятно, общенародная нелюбовь к кгбэшникам приведет его в Кремль.

 После этого поражения у Явлинского произошел слом. И он принял мою концепцию. Я ему говорил: «Гриша, президентом ты не станешь, но у тебя может быть заслуга перед обществом - ты создашь первую серьезную демократическую партию». Тогда ему этого было мало. Сегодня он эту цель провозглашает. К сожалению, сегодня «ЯБЛОКО», на мой взгляд, умирает и уже поздно. 5 лет назад еще можно было. А сейчас «ЯБЛОКО» уже не станет основой такой долгоиграющей политической партии. Оно может стать составной частью, но точно не основой.

- Очевидно, что первым серьезным испытанием для всех партий, образовавшихся в начале 90-х, стали октябрьские события 93 года.

- Они разделили нас с Явлинским. Я был, конечно, противником указа 1400. Явлинский тоже не был сторонником. Но я требовал активных действий против указа. Указ 1400 – это конституционный, государственный переворот. Я сказал Явлинскому, что сегодня он человек, который пользуется самым высоким уровнем доверия в стране. У него рейтинг был 20%, у следующего был, по-моему, 8. Совершенно очевидно, что он был единственным человеком, способным собрать Совет Федерации, проект которого тогда обсуждался, т.е. глав субъектов федерации, которые должны были бы стать посредниками между Белым Домом и Кремлем.

Он отказался. Это было 21 августа. Худо-бедно мы обсуждали проблемы как действовать, одни варианты, другие варианты, потом он присоединился к инициативе Кирсана Илюмжинова по созданию Совета Федерации, был одним из тех, кто подписал этот лист, но это уже было конечно никем не замечено. Это, во-первых, сильно опоздало, во-вторых, во главе этого стоял Кирсан Илюмжинов, и это было уже совсем неярко.

А потом наступило 3 число. Я нашел его по телефону после штурма здания мэрии - он оказался в офисе ЭПИцентра. И я ему сказал: «Ты теперь должен выступить и потребовать отставки одновременной и Верховного Совета, и Ельцина, и назначения одновременных выборов. Так называемый, «нулевой вариант», который тогда обсуждался. Расстрел показал неспособность обеих ветвей власти контролировать ситуацию в стране. Следовательно, необходимо, чтобы оба эти органа власти ушли в отставку. Ответ: «Ты так считаешь? Ну хорошо, я подумаю». Через час я его вижу на телевидении, где он обращается к Ельцину с просьбой применить все имеющиеся в ее распоряжении средства для предотвращения кровопролития со стороны «белодомовцев». Простите. Только что эти люди убили на улицах города полторы сотни человек, и ты к ним обращаешься, чтобы они еще что-то применили? Та сторона не сделала ни одного выстрела, хотя там были разбитые витрины, там было все что угодно. А ты обращаешься к тем, кто только что пролил кровь, чтобы они опять применили насилие.

Я прекратил общаться с Явлинским. Через некоторое время он мне звонит и говорит: «Вячек, мы приняли решение идти в парламент. Приходи». «Нет, - говорю я, - у нас слишком много различий». Мы с ним поговорили, он сказал, да, может быть, я ошибался, я буду учиться, но сейчас мне нужно сделать шаг. Ведь ты же не против того,  что надо прекратить кровопролитие?» «Да, я за то, что надо прекратить кровопролитие». «Значит, в главном мы сходимся». И это послужило поводом, для того чтобы я вернулся. И мы начали формировать списки по тому принципу, который я предлагал. Я сторонник такой формы правления, которая называется меритократия, т.е. власть компетентных. Список формировался не из бизнесменов, не из уже действующих политиков, а из тех людей, которые могли принести нашу идеологию в политику. Там был Петраков, Лукин, который мог прозападнические тенденции уравновешивать пророссийскими. Тот же Болдырев остался, и это было хорошо, потому что нам нужен был государственный человек, который заботился бы об уничтожении коррупции в структурах государственной власти. Формула сложилась очень неплохая, и мы пошли на выборы. Однако наши расхождения сохранялись на протяжении всех 7 лет.

- Выборы 93 года - это был взлет «ЯБЛОКА»…

- Да какой взлет – 8 %!.. Явлинский не хотел, чтобы я вел кампанию, потому что я ему сказал, что мы получим 7%. И это хороший результат для начала. Он сказал: «Нет, ты мне не годишься», и взял другого человека, который ему обещал от 15 до 30%.

 - Но ведь больше, чем 7% «ЯБЛОКО» никогда не набирало…

- Да, потому, что дальше начались ошибки. А вообще взлет «ЯБЛОКА» это как раз рубеж 93-94 года. И главное, миссия «ЯБЛОКО» была именно тогда. Общество разделилось на черное и белое, на оппозицию и реформаторов - это были две, никак не связанные части страны. Отсюда возможен расстрел Белого Дома, отсюда мог быть следующий кризис, когда парламент принял амнистию. «ЯБЛОКО» выполняло очень важную, на мой взгляд, функцию: с одной стороны оно принадлежало к стану оппозиции, оно не принимало эти реформы, не принимало разрушение государства, а с другой стороны, оно принадлежало к демократическому рыночному лагерю, который эти реформы проводил. И вот эти два круга как бы пересекались, создавая «восьмерку» как раз в том самом месте, где находилось «ЯБЛОКО». «ЯБЛОКО» удерживало страну, создавая непрерывность политического спектра.

- Эта амбивалентность действительно прослеживается с начала «ЯБЛОКА» и до сих пор. И сейчас половина избирателей «ЯБЛОКА» уверена в том, что оно оппозиционно президенту и правительству, а половина – в том, что оно их поддерживает.

- Да, она сохранилась с тех пор, но именно тогда эта роль была позитивна. А сегодня неопределенность «ЯБЛОКА» дает ему голоса и тех и других, но она не дает возможности партии определенно действовать. Сейчас ведь нет этой разделенности в обществе. Сейчас можно занять вполне определенную позицию. «ЯБЛОКО» просто не готово ее занять. Но ТОГДА это была серьезная позитивная роль. Был и всплеск по голосованию, и всплеск по исторической функции.

- Но все-таки начало политического пути Явлинского – это некие действия, это и  500 дней, которые хоть и не были реализованы, но, тем не менее, программа была.

- Начнем с того, что программу «400 дней», которую написали Задорнов и Михайлов – как бы за год переход от социализма к капитализму - сам Явлинский воспринимал сначала как что-то несерьезное. Потом он над этим серьезно начал работать, но поначалу это была игра ума. Михаил Бочаров, который программу вытащил, превратил это в политическую реальность. Я не хочу говорить что-то плохое об этом, такие вещи всегда происходят случайно. Гавриил Попов, Абалкин, Найшуль, многие другие люди пытались продвинуть свои программы. Здесь получилось как бы само собой.

Когда он встретил оппозицию программе, он хлопнул дверью и ушел. Тогда это произвело очень хорошее впечатление. Впервые у нас появился человек, который, когда его не слушают, с ним не согласны, может уйти в отставку. Это был прецедент, много сыгравший  в пользу Явлинского.

- Теперь если говорить о сфере Вашей деятельности в «ЯБЛОКЕ». «ЯБЛОКО» ведь фактически со времени своего создания, как партия, как некое политическое объединение людей, оно ведь не развилось.

- Не совсем так. Я могу судить об этом достаточно уверенно, потому что я был председателем оргкомитета партии, и председателем комиссии по партстроительству, и заместителем председателя партии, даже возглавлял региональное отделение в Москве, Московскую партию «ЯБЛОКО». Оно развилось. Вы спрашиваете, с самого ли начала я строил партию – нет. Наши разногласия с Явлинским сделали невозможным, чтобы я за это отвечал. Он поручил другим эту работу, и когда через год выяснилось, что она полностью провалена, он согласился, по моей рекомендации, создать оргкомитет во главе с Яковенко. Я в это время лежал в больнице, болел, так что я не знаю, что произошло. Яковенко хлопнул дверью и отказался быть председателем оргкомитета. Тогда, вернувшись из больницы, я предложил Григорию, что вот я буду. Деваться было некуда, оставались считанные дни для того, чтобы успеть со своей партией на следующие выборы, 1995 года. Это был ноябрь 1994 года. Явлинский с неудовольствием, но согласился. Но когда я начал иметь дело с теми, кого уже привлекли на строительство партии, я увидел, что этот принцип абсолютно отличается от того, по которому я готовил.  Это была шантропа, маргиналы разных мастей. Люди не устроенные в жизни, которые не попали ни в какие другие политические структуры, были ни на что не способны, но проявляли политическую активность.

Что было. Все, кто мало-мальски был дееспособен, вошли в первую ельцинскую волну, потом во вторую ельцинскую волну, устраивались на каких-то должностях. Потом появились такие политические партии как ДВР, были и другие политические силы. Во всяком случае, ниш для людей дееспособных было множество – и они рассосались.

А были люди, которые были ни на что не способны, но проявляли политическую активность.   И вот эти люди были собраны для создания партии… Когда я увидел, с чем мы имеем дело, я мало что не расплакался. И на протяжении всего этого времени мне приходилось заменять этих людей на людей дееспособных и состоявшихся. И надо сказать, что к моменту, когда я уже ушел из партии,  нам удалось от многих таких городских сумасшедших избавиться. Это привело к тому, что партия становилась квалифицированной.

- У состоявшихся людей выше амбиции…

- Конечно же, у состоявшихся людей выше амбиции, а это плохо. И тогда мне стали снова противопоставлять возврат к прошлому. Был взят курс на наплыв в партию массы людей, которые видят Явлинского только по телевидению и которые должны присутствовать в большом  количестве на  съезде.

Подавалось это как то, что мы хотим демократическую партию, чтобы больше людей принимало решения. Это демагогия, потому что чем больше людей, тем меньшее число принимает решения. В толпе из тысячи человек не примешь серьезных решений. И на сегодняшний день всего лишь три-четыре человека принимают все партийные решения. Остальные на разных уровнях их штампуют. Вот против такой авторитарной структуры я выступал, и это стало последней точкой нашего спора с Явлинским.

Вот лежит передо мной агитационный буклетик «ЯБЛОКА». Здесь реальная иерархия на первой страничке: вот Явлинский, затем идет Иваненко, Артемьев, Митрохин, Лукин, Шишлов, Арбатов. Это все люди первого призыва, которые в партии еще с 93-го года. Партия не сумела адаптировать никого другого, хотя в нее приходили люди. Но никто не оставался надолго. Мы можем параллельно построить ряд «кого здесь нет». Здесь нет Болдырева, нет Дмитриевой, нет Степашина, нет Травкина, Грачева, Мизулиной. То есть, те, кто начинал партию, или те яркие люди, которые в нее приходили, все равно отсеялись. Я назвал только ярких, известных людей, а можно было бы этот ряд продолжить.

Обновление идет в основном за счет креатур ЮКОСа в партийном списке. Но и то с некоторыми сложностями, потому что среди людей ЮКОСа есть такой человек как Дон, старый член команды Явлинского. Я не сомневаюсь, что уход, например, Михайлова из списка и замена его на Дона, например, на пользу «ЯБЛОКУ». Дон будет более эффективным депутатом, чем Михайлов. Но все равно это та же самая старая команда. Но никого нового нет.

- Вы затронули такой важный для жизни любой партии как вопрос финансирования. Как это представлялось тогда в 1993 году, и как это потом было?

- Когда начали строить партию, все деньги собирал я сам. Явлинский мне не давал на повседневную партийную деятельность ни одной копейки. А мне приходилось то там выпрашивать, то там. В общем, я занимался сбором средств до тех пор, пока меня не избрали заместителем Председателя партии, со страшным сопротивлением Явлинского, которое тянулось почти год. После избрания он пошел на мировую: «Забываем наши прошлые конфликты, с этой минуты работаем душа в душу, только при одном условии  - ты не занимаешься деньгами. Я достаю деньги». С этого момента я не знаю, откуда брались деньги. Этого никто в партии не знал. Явлинский решал эти вопросы сам. И действительно, два года мы с ним проработали, не скажу – «идеально», но очень хорошо. И дай Бог, чтобы мне с кем-нибудь пришлось так хорошо работать, как эти два года мы работали с Явлинским.

Да, там были проблемы, но все равно я считаю, что это были годы хорошей работы. Удалось-таки за эти два года сделать партию.

- Что произошло, что послужило причиной Вашего окончательного разрыва с Явлинским?

- Поражение – мы все так расценивали это - поражение на выборах 99-го года, когда мы рассчитывали, я, например, больше чем на 8%, партия, правда, рассчитывала процентов на 12 – на 14. И когда мы получили едва-едва 6%, конечно, все это было воспринято как поражение. И в партии очень многие начали говорить, что это все связано с ошибками Явлинского. Что касается самого Явлинского, он это все воспринял как мои интриги. Это я настроил так партию, это я так мобилизую для того, чтобы его сменить.

И действительно, «ЯБЛОКО» ведь лежало в руинах. После того, как я ушел, рейтинг «ЯБЛОКА» колебался на уровне одного-двух процентов, в то время, как у СПС было около 10. Конечно, у Явлинского тогда был страх, что он может потерять партию. И фактически объявил войну против меня. И я уступал, шаг за шагом оставляя какие-то площадки. Но ему этого было мало. Надо было меня раздавить. И это он делал, пытаясь навредить тому делу, которое я делал.

Но у меня были и моральные обязательства и перед Хованской, и перед Бунимовичем, и перед другими людьми в партии. Я не считал нужным, чтобы моя борьба с Явлинским приводила к их поражению, к поражению «ЯБЛОКА» на местах, в городской Думе. Конечно, я решил уйти с поста председателя московской организации. Но и оставаться в партии, лидер которой действует таким образом, я не хотел. Я вынужден был уйти совсем.

- Последний вопрос: ваш прогноз – вот «ЯБЛОКУ» 10 лет.  Как будут развиваться события в «ЯБЛОКЕ» дальше?

- События будут развиваться следующим образом. Сейчас «ЯБЛОКО» преодолеет пятипроцентный барьер, будет небольшая фракция, при лучшем исходе 18 – 20 человек, которая не сможет влиять на ситуацию, и у которой будет только один путь – встраиваться в какие-то новые структуры. И ели этого не случится, если «ЯБЛОКО» не найдет какой-то конструкции для дальнейшего выживания, то уже на следующих выборах ее в парламенте не окажется. Тогда «ЯБЛОКО» окончательно распадется.

Серьезным препятствием для нахождения любых объединительных конструкций является сам Явлинский. Поэтому, в принципе, было бы правильно, если бы он отошел в сторону. Но Явлинский – не тот человек, который отходит в сторону, это раз. А во-вторых, если он просто сойдет со сцены – то тут же «ЯБЛОКУ» придет конец. Потому что «ЯБЛОКА» без Явлинского не существует. Оно так выстраивалось, что оно существует только вокруг Явлинского. Поэтому возникает противоречие: «ЯБЛОКО» не может ни с Явлинским, ни без него.

 Поэтому у «ЯБЛОКА» очень тяжелые перспективы. «ЯБЛОКО» должно было бы найти в себе мужество пригласить тех, кто ушел из «ЯБЛОКА», тех, кто находится сейчас в других политических партиях, но близок  «ЯБЛОКУ» идеологически. Провести реорганизационный съезд, избрать  новую группу лидеров. Одного лидера не получится – именно группу лидеров. Тогда оно могло бы выжить. Но я думаю, что этот идеальный сценарий никак не вписывается в амбиции Явлинского, да и, в общем, не только его одного.

- Мало того, наверное, тогда, наверное, начнутся интриги и разборки…

- Да и сейчас в «ЯБЛОКЕ» есть масса напряжений, они, естественно тщательно скрываются. И это мне очень нравится, то есть «ЯБЛОКО» достигло некоторой политической зрелости. Вот возьмем такую идею – возвращение Игрунова в «ЯБЛОКО». Она рассматривалась, и со мной даже говорили о возможных вариантах возвращения в «ЯБЛОКО». Но я себе как только представлю, что там будет целый ряд людей, для которых будет жизненно необходимо устранение Игрунова любой ценой!.. А я ведь ближе всех стою к «ЯБЛОКУ». Такие люди как Степашин, с «ЯБЛОКОМ» себя уже не ассоциируют. Мизулина и Травкин ушли очень далеко от «ЯБЛОКА». Т.е. если даже для меня оказывается невозможным возвращение, а оно невозможно, то и для других вот этот сценарий идеальный оказывается невозможным НЕ ТОЛЬКО из-за Явлинского. Ну хорошо, вот приходит Игрунов. Приходит с командой – партией, какой-никакой, которая сумела за год мобилизоваться и даже выйти на выборы. Значит, она должна влиться в ряды вот того, что формируется из «ЯБЛОКА» и других сил. Но, простите, у каждого отделения есть свой руководитель, у которого есть свои амбиции, есть Бюро, заместители Явлинского. Партия уже сейчас строится в значительной степени на карьерных ожиданиях, и она не способна реформироваться подобным образом.

Так что у «ЯБЛОКА» наступают трудные времена. Несмотря на финансирование. Когда мы почти не имели финансирования, мы собирали 7 – 8 %, 6 %, а сейчас, когда денег более чем достаточно, можно вести кампанию на полную катушку, перспективы оказываются существенно сомнительней, чем тогда, когда этих денег не было. Это о чем-то говорит.

И все-таки, поскольку мы говорим о «ЯБЛОКЕ» в дни юбилея партии, я хотел бы закончить это интервью пожеланием ему успехов, пожеланием ему способности реформироваться и стать одной из составных частей будущей сильной демократической партии в России.

 Интервью полностью


Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!

 

Редактор - Е.С.Шварц Администратор - Г.В.Игрунов. Сайт работает в профессиональной программе Web Works. Подробнее...
Все права принадлежат авторам материалов, если не указан другой правообладатель.