Примечание редактора:
В канун очередной годовщины августовского путча 1991 года, в память о трагически погибшем в начале августа 2006 года журналисте и лидере иркутских анархо-синдикалистов Игоре Подшивалове (подробнее см. здесь) редакция сайта публикует нижеследующую статью.

---

Из иркутской газеты «Свеча». Август 1999 г. Игорь Подшивалов.

 

Украденная свобода

 

Утром 19 августа по радио сообщили, что в Москве готовятся отметить восьмую годовщину подавления антиконституционного путча.  "Сегодня ж - сказал приятель, - а тебе даже сто грамм никто нe налил. Он шутил. Я и сам давно забыл об этой дате. Теперь вспомнил. Восемь лет назад в этот день я находился в Москве, участвовал в совещании синдикалистов, где представлял Восточно-Сибирский регион. Совещание закончилось вечером 18 августа, и делегаты разъехались. А в понедельник в половине десятого раздался телефонный звонок.

 

- Игорь, включи телевизор! Горбачев отстранен, власть взяли Крючков, Язов, Пуго. Президентом называют Янаева. Сегодня в двенадцать митинг на Манежной.

На площади - тысячи две. Люди, как мухи пирог, облепили несколько бронетранспортеров. Бойцы ведут себя спокойно, даже не пытаются очистить свои машины от публики. На одной из них орет в мегафон известный московский оппозиционер из Российского Народного Фронта Владимир Иванов. Час назад он натравил толпу на подвернувшегося под горячую руку Жириновского. Получив несколько затрещин, кандидат в президенты прорвал кольцо избирателей и скрылся в гостинице, откуда с балкона четвертого этажа показывал матерящимся мужикам известный хулиганский жест. Приходит сообщение, что ожидается штурм парламента, и толпа валит к Белому дому.

К вечеру начинается дождь. Все столбы, заборы, станции метро, автобусные остановки оклеены указом Ельцина, в котором он объявил путчистов вне закона. Появились первые баррикады. Десять танков из Таманской дивизии подняли на башнях трехцветные флаги и перешли на сторону российского президента. На следующий день - митинг у Белого дома. Такого скопления народа я никогда не видел - чуть ли не 800 тысяч! Янаев отдал приказ об аресте Ельцина. Началась запись в отряды самообороны.

Навстречу группа юнцов с черным флагом. Волосы заплетены в косы, куртки оклеены черепами и знаком Анархии. Из толпы политизированных панков появляется старый знакомый - кольцо в ухе, голова повязана платком по-пиратски.

- Здорово! Записывайся в наш анархический батальон!

Что ж, батальон так батальон. Составляю список, набирается шестьдесят человек. Иду в штаб обороны. Первому сводному анархистскому отряду поручен шестой участок, самый оголенный. Это лестница, примыкающая к зданию Совета экономической взаимопомощи и недостроенному американскому посольству и ведущая прямо к парламенту. Отряд у нас получился интернациональный: кроме русских панков и идейных анархо-синдикалистов с нами анархист из Барселоны Игнасио де Льоренс и Янек из польского движения "Свобода и мир".

Рядом стоит экскаватор, и парни выпускают из бака бензин и заливают в бутылки. "Коктейль Молотова" - старое партизанское оружие! С наступлением темноты панки исчезают, состав отряда обновляется наполовину. Мой заместитель - подполковник Константин Чевельча, член КПСС и внук Героя Советского Союза. Он и на баррикаду с партбилетом пришел. Излагает толковый план обороны - как-никак за плечами военная академия и четверть века службы на Байконуре. Среди ополченцев есть девушка - Юля Шепелькова из института культуры. Вообще-то женщинам запрещено находиться на баррикаде, но для нее сделали исключение. Во-первых, она анархистка из наших, во-вторых, работает медсестрой в больнице. Она же пищу нам готовит.

Дождь не прекращается. Таскаем какие-то брусья, металлолом. Наконец, работа закончена, над баррикадой взвивается черно-красное знамя анархо-синдикалистов. Черный цвет - Свобода, красный - Борьба. По флагам можно определить, кто где оборону держит. Вон желто-голубой - это украинцы, вон прибалты, дальше - армянский флаг. Кого тут только нет: офицеры-"афганцы", казаки, артист Лев Дуров мелькнул... А вот и кумир молодежи Костя Кинчев явился. Он уже изрядно под мухой и вскоре вместе с Сукачевым начнет бесплатный концерт на радость панкам.

Работу штаба обороны мы совсем не ощущаем. Связи между ним и баррикадами никакой. Единственное, что нам оттуда прислали - бинты и три противогаза. Сколько потом было сплетен и домыслов! Меня самого на полном серьезе спрашивали - правда ли, что к нам на баррикады подвозили целые фургоны водки и приводили проституток? Я помню, как москвичи несли нам сигареты и пищу, и ребята устали бегать к зданию парламента, относя все это в штаб обороны. Помню, как Подполковник принес фляжку со спиртом, и в дождливую ночь с 20 на 21 августа я делил ее содержимое на тридцать человек. Помню, как ровно в полночь ударили по нервам автоматные очереди, и во тьме прямо перед нами вспыхнул факел - это загорелся троллейбус возле Новоарбатского проспекта. На баррикаде все встали в полный рост, я поднял флаг и почувствовал, как вспотели ладони. Девчонка с санитарной сумкой медленно перекрестилась. Подполковник и еще несколько парней взяли бутылки с горючкой. Пахло бензином - несколько литров мы вылили на баррикаду. По плану эти камикадзе должны были забросать "коктейлем" наступающих и поджечь баррикаду, чтобы дать возможность уйти остальным. Бутылок у нас было больше тридцати. Во тьме загудело, раздалось еще несколько очередей. Теперь было видно, что стреляют трассерами. Никто не знал, что в эту минуту в нескольких сотнях метров отсюда под гусеницами погибали наши товарищи. Кто теперь помнит их имена? Я напомню. Инженер Дмитрий Комарь, поэт Илья Кричевский и бывший "афганец" из Мурманска Сергей Усов. За что они погибли?

А из наших никто не побежал. Никто! Что бы потом ни говорили о тех трех днях и ночах, для нас это не было театральным представлением. Это был момент истины и самый счастливый момент в моей жизни. Тогда мы были братья и сестры - свободные люди, преодолевшие страх.

На снимке из архива автора: бойцы баррикады №6 на ступенях Белого дома.