"Подпольный литератор - обязательно гражданин Родины и человек чести, поэтому он никак не может пройти мимо издевательства над своей Родиной и над ее лучшими сынами".
Так писал и так думал Юрий Галансков. Так думал он обо всех тех, кто в невероятно тяжелых условиях сохранял, собирал и создавал свободную русскую речь: бесцензурную литературу, так называемый самиздат. Эти слова в полной мере относятся и к самому Юрию Галанскову, который сам был подпольным литератором, а следовательно, человеком чести.
Я услышал о нем еще задолго до нашего знакомства. Поэт, один из вожаков "Маяковки" (литературных чтений у памятника поэту в Москве), редактор подпольного поэтического сборника "Феникс", один из организаторов демонстрации в защиту Синявского и Даниэля - первой неофициальной демонстрации за долгие годы советского режима.
Я видел, как дюжие молодчики из КГБ тащили по мостовой парня в сером пальто, который за минуту до этого объяснял собравшимся их конституционные права. Тогда я не знал, что это был Юрий Галансков.
Мы познакомились в начале августа 1966 года. У Владимира Буковского собралась большая и разношерстная компания. Присутствовал генерал П. Г. Григоренко, рассуждая о советском "вертикальном" обществе. Как-то не в своей тарелке чувствовал себя религиозный публицист А. Левитин-Краснов. Что-то горячо доказывал Алексей Добровольский. Прослушав очередную передачу Би-Би-Си, прибежал Володя Тельников с кучей последних новостей о судьбе Михайло Михайлова. Буковский представил его собравшимся в качестве будущего "министра иностранных дел". Люди более солидного возраста из тогдашнего "цвета диссидентства" кисло усмехнулись.
"Не нужно распределять министерские портфели, - сказал кто-то из них, - помимо обвинений в антисоветчине вам добавят еще и организацию".
Все страшно шумели, спорили и даже ругались. Больше всех неистовствовали смогисты (т. е. члены независимого молодежного литературного объединения СМОГ, что расшифровывалось как "Смелость, Мысль, Образ, Глубина" или, если угодно, "Самое Молодое Общество Гениев"). Помимо всего прочего молодые "гении" порывались читать собственные стихи с подтекстом и без оного. Причем делали они это почему-то все разом и жутко мешали не только всем остальным "не поэтам", но в первую очередь - себе самим.
В тот день наша разношерстная и всевозрастная компания обсуждала возможность создания на основе СМОГа другого, более широк ого объединения. Разумеется, не политического, а скорее дискуссионного. Вот молодые "гении" и горячились. Они хотели назваться пышным именем "Авангард русского искусства", хотели провозгласить какой-нибудь сенсационный литературный манифест. Леонид Губанов рекламировал свою новую теорию - "изумизм", суть которой заключалась в том, что нужно то ли больше изумлять, то ли больше изумляться.
Смогистов журили, пытались убедить в том, что все это уж слишком комично, несерьезно, что нужен просто дискуссионный молодежный клуб, где можно было бы поговорить не только о литературе, но и многих других вещах. Но вот слово взял худощавый юноша в очках, с коротко подстриженными волосами. Скорее брюнет, чем шатен. И очень бледный. Юрий Галансков.
Он был признанным авторитетом у смогистов, их постоянным советником. Правда, смогисты мало прислушивались к его советам, но постоянно тянулись к нему - потому что Юрий никого не отталкивал, находил общий язык с каждым и помогал любому, если это только было в его силах.
"Не тем вы занимаетесь сейчас, - глухо сказал Галансков, - у вас стукачи под окнами стоят, а вы всерьез говорите о создании замаскированной подпольной организации". "Ну, а что ты предлагаешь?" - спросил кто-то из "солидных". "Во-первых, оставим в покое смогистов, - ответил Юрий, - пускай они пишут свои стихи".
Смогисты протестующе загудели и выдали порцию поэтической ругани по адресу "большевичков".
"Объединять старых тюремных сидельцев в одной компании с юными поэтами, на мой взгляд, абсурдно, - продолжал Юрий, - из этого ничего не получается, да и не получится".
Буковский пробормотал что-то про скепсис и пессимизм, но Юрий махнул рукой: "Да не в этом сейчас дело. После процесса Синявского и Даниэля, после репрессий на Украине, после политических расправ в провинции, после попыток реабилитировать Сталина на партийном съезде и в печати, наша задача, кажется, ясна. Все мы должны оказать сопротивление возрождающемуся сталиниз-му и должны звать на это других. Все дело в личном примере и в личных усилиях".
Снова завязался спор. Кто-то возмущался: "Что же это? Что мы? Должны челобитные, что ли, в родной ЦК подавать?" Проговорили, прогудели еще пару часов. На том и разошлись...
Мы ушли вместе с Юрием, нам было по пути. Прощаясь, обменялись телефонными номерами, договорились о новой встрече.
Вскоре Юрий посвятил меня в свои планы создания легального бесцензурного журнала, посвященного общественным проблемам. "Понимаешь, - говорил он, - сейчас самое время выступить открыто. После процесса над писателями общество разделилось на два лагеря. Прямо как во Франции после дела Дрейфуса. Но я не переоцениваю общественное мнение. Оно слишком еще беззубо, слишком принижено. Понаписали петиций: просим отдать на поруки Синявского и Даниэля. Как будто они преступники. Нет, не петиции нужны, не робкие протесты. Нужен решительный шаг".
Сказано было крепко. Но стояло ли за этим и словами что-нибудь реальное? Или это были просто слова, да и только?
Нет, стояло. Юрий Галансков был из той немногочисленной категории людей, у которых слова не расходятся с делами, и из еще более малочисленной категории тех, у кого слово и есть дело.
Свой решительный шаг Юрий готовил тщательно. И феникс возродился из пепла и золы.
В течение полугода Юрий собирал материалы для сборника "Феникс-66", который должен был я виться ответом русской оппозиции на попытки властей задушить и без того полудохлое общественное брожение в Советском Союзе. В редакционном заявлении Юрий писал:
"... Сам факт издания настоящего журнала уж, конечно, - достаточный повод для применения какого-нибудь антидемократического закона или указа. Можете начинать... Вы можете выиграть этот бой, но все равно вы проиграете эту войну. Войну за демократию и Россию. Войну, которая уже началась и в которой справедливость победит неотвратимо..."
И действительно, "Феникс-66" был первым решительным боем в нынешней войне за демократию в России. Это было отнюдь не первое и далеко не единственное проявление политической оппозиции существующему тоталитарному режиму, но это было первое ее открытое выступление. И поэтому значение "Феникса-66" трудно переоценить.
В начале декабря 1966 года мы встретились с Юрой на станции метро "Смоленская". В руках у Юры был большой сверток. "Это сборник, - сказал Юра, - твой персональный экземпляр. Постарайся сохранить его. Ведь никто не знает, что нас ждет. Так пусть хотя бы один экземпляр сохранится для его редактора".
И экземпляр этот сохранился. Его искали, а он ходил по Москве из рук в руки, потом попал в Питер, а затем снова в Москву, и так и не достался тем, кто за ним охотился. Но это было потом. Пока же, в преддверье нового 1967 года мы бились рыбой об лед, пытаясь сплотить различные молодежные кружки, привлечь отдельных, не слишком напуганных, либеральных интеллигентов. Читали "тамиздат", который начал поступать к нам в возрастающем количестве. Обсуждали программные установки НТС, единственной политически активной организации русского Зарубежья. Планировали проведение легального демократического съезда, на котором намечалось оформить независимую общественную организацию. В этом деле путеводной звездой нам служил Михаиле Михайлов...
19 января 1967 года Юрия Галанскова арестовали. Спустя три дня на площади Пушкина состоялась демонстрация протеста. Я был ее участником и был за это арестован. Мельком удалось увидеть Юрия в следственном изоляторе "Лефортово". А в последний раз я видел его в зале московского городского суда. Там, где ему вынесли страшный террористический приговор - семь лет лагерей строгого режима.
У Юрия была язва желудка в очень острой форме. Он сидел, содрогаясь от жутких болей, опираясь на спинку стула. Вершители правосудия милостиво дозволили такое. Я сказал Юре: "Здравствуй, товарищ. Держись". Он улыбнулся, кивнул.
Я уверен, то в зале суда Юрий думал не о себе, не о своей участи. Он думал о товарищах, о людях, о родине, о свободе. А сквозь стены, сквозь охрану, прорывая пропагандистскую ложь, поднимался голос честных людей, протестующих против позорного судилища. Сотни людей собирались у закрытых дверей суда. Большинство не знало Юрия. Но эти люди верили ему, верили в него. Совесть России, как феникс, возрождалась из пепла и золы.
Юрий Галансков боролся всю свою жизнь. Боролся за свободу, которую искал, боролся за справедливость, в которую верил. Ни в тюрьме, ни на суде, ни в лагере он не прекращал своей борьбы. Он не сказал ничего лишнего, никого не оговорил, ни в чем не покаялся. Что мог - брал на себя. Мог бы взять все - сделал бы так.
Он участвовал в голодовках протеста, помогал товарищам-политзаключенным, выступал против произвола лагерной администрации. Он помогал и тем, кто на воле пал духом или заколебался. Помогал теплым словом, советом, напутствием.
Юрий Галансков пожертвовал собой. И, быть может, еще не настало время, чтобы мы до конца могли почувствовать и понять все значение его подвига.
Комментируя суд над Юрием Галансковым, английская газета "Таймс" писала в то время: "Внешний мир следит за происходящим с таким же чувством, которое наполняет человека, когда он читает о величественных актах упорной и сознательной смелости людей на полях сражений". Хочется верить, что война эта будет выиграна. Война за демократию и Россию. Война, в одном из сражений которой пал смертью храбрых верный сын России Юрий Тимофеевич Галансков, талантливый поэт и публицист, редактор машинописного сборника "Феникс-66".
Ему было 33 года. Шесть лет из них он провел за колючей проволокой.
В Евангелии сказано: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих".
Сказано это и про Юрия Галанскова.

Евг. Кушев

 

---

Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!