|
Интервью В. Игрунова, 26 марта 2005 г. Оригинал текста на сайте liter.kz
Россия проповедует политику интриги
...Но и она не застрахована от "цветной" революции
— Революция в Кыргызстане. По-вашему, каковы будут ее
последствия?
— Ничего хорошего от нее никто и не ждал. Для того чтобы
предотвратить победу толпы, Акаев должен был применить достаточно
сильнодействующие средства. На Востоке очень считаются с применением силы. Если
бы Акаев это сделал, то сохранил на некоторое время власть. Но она неизбежно
должна была бы трансформироваться, и Кыргызстан превратился бы в достаточно
жесткое тоталитарное государство. Но в любой ситуации клан Акаевых достаточно
быстро ушел бы в сторону — если не в этой ситуации, то во время президентских
выборов. То что было до этой революции, уже не сохранится, это вне всяких
сомнений.
Предсказать, чем закончится ситуация в Кыргызстане, я не могу, но,
к сожалению, ничего хорошего я не жду в любом случае. Эту революцию можно и
нужно было упредить. Но эгоизм правящих кланов чаще всего закрывает им
возможность сделать превентивные шаги, отказываясь от которых они настигаются
логикой событий. Эта волна захлестнула и Шеварднадзе, и Кучму, и Акаева.
Лично я, будучи зампредом Комитета по делам СНГ Госдумы, понимая, что
развитие событий в Кыргызстане идет в печальном направлении, дважды обращался к
Акаеву, но не только не получил ответа — в первый раз ко мне приходил
представитель кыргызской службы безопасности обсудить, что же это я делаю, а во
второй раз было просто глухое молчание. Точно так же Акаев относился и к
оппозиции, с которой не хотел разговаривать. И самоуверенно продвигал во власть
свой клан: и сын, и дочь — все ринулись в парламент. У Акаева уже не осталось
опоры во власти. Такой эгоизм губителен. Мне жаль Кыргызстан, мне жаль Россию,
потому что не исключаю деструктивных тенденций и в российской политике.
–
В России тоже возможна «цветная» революция? На днях мэр Москвы Лужков заявил о
скором расколе страны. Ранее глава РАО «ЕЭС» Анатолий Чубайс фактически перешел
к открытой борьбе с властью, заявив о возникновении угрозы фашизма в стране.
Ранее экс-премьер Михаил Касьянов фактически начал свою предвыборную кампанию на
пост президента. А изгнанный олигарх Борис Березовский то и дело твердит, что
Путин покинет кресло главы РФ гораздо раньше 2008 года. Можно ли это считать
стартом «оранжевой» революции в России?
– Действительно, путинская
система власти не устраивает многих российских олигархов. И не только их – она
не устраивает большую часть политического бомонда страны. И в этом смысле
«оранжевые» ожидания захлестнули часть политэлиты России.
Многие начали
испытывать отчетливый страх. Но я считаю, что сейчас России нужно
сосредоточиться не столько на ожидании революции, сколько на ее предотвращении.
Потому что российская «оранжевая революция» будет иметь сильный коричневатый
оттенок и, может быть, немного красноватый. Но Москва отличается от Тбилиси,
Киева и Бишкека, и ожидать массовых выступлений в пользу революции здесь не
приходится. Скорее всего, в России будет промежуточный вариант между Украиной и
Кыргызстаном, когда опираться можно будет только на значительное возмущение
людей в разных регионах страны. Это ни к чему хорошему не приведет – России ни
одна революция ничего положительного не принесла. Думаю, что Грузия, Украина и
Кыргызстан еще попробуют все горькие плоды своих революций. Хотя Украина пошла
по относительно благоприятному сценарию.
Скорее всего, во время «оранжевой»
революции в России начнется распад страны. Думаю, она потеряет Кавказ или
какую-нибудь другую большую часть государства. Что в конечном итоге приведет к
ослаблению России и ее исчезновению как крупного европейского государства. И у
меня есть тревожные ощущения.
– Как скоро это может произойти?
– В
любое время, потому что когда в стране имеется такая неэффективная власть,
достаточно одного крупного ЧП, и все посыплется. Сегодня, когда страной
управляет достаточно сильный и энергичный президент, это ЧП должно быть
сверхмасштабное. Например, какая-нибудь очередная война где-нибудь в Дагестане.
Но и это еще не обязательно приведет к крушению власти. Просто со временем
путинская команда будет ослабевать. Это неизбежно – усталость испытывают даже
металлы, поэтому она также присуща и политическим режимам. Поэтому Путин должен
уйти вовремя, и на смену ему должен прийти очень сильный человек. Хотя в такое
чудо я не верю – два эффективных лидера подряд для России – исключение из
правил. С каждым годом порог уязвимости России будет снижаться. И угроза
путинскому режиму может прийти из любой точки, с любой стороны. И я бы не хотел
обсуждать возможные варианты угроз, потому что некоторые из них настолько
просты, что не дай бог…
– То что Россия теряет свое влияние на
постсоветском пространстве – уже аксиома. Это обстоятельство не устраивает не
только политические и деловые круги стран СНГ, но и население. Почему это
происходит? Единственное популярное объяснение в устах российских политиков –
некий «заговор» Америки и Запада. Если это так, то почему Москва не может
противопоставить этому процессу более эффективную стратегию? Почему Россия не
делает выводов из своих ошибок?
– Для этого нужно выстроить реальную
политику на пространстве СНГ. А это можно сделать только реально опираясь на
довольно большое число людей, занимающихся этой проблемой. Для выработки
кремлевской политики необходимо привлекать не один-единственный центр, как это
делается сегодня, а несколько.
В принципе, и сейчас Кремль работает с
несколькими центрами – он выдает заказ на выполнение мероприятий, привлекая
несколько институтов или фондов, которые существуют в России. Но возникает
проблема в многочисленности каналов и связей. Здесь должны устанавливаться
горизонтальные отношения между российскими структурами и аналогичными им в
странах Содружества. Без такого постоянного сотрудничества эксперты не получат
ни квалификации, ни знания ситуации. Знаете, почему кремлевские эксперты не
учатся на своих ошибках? Да потому что не знают ситуации! Они не понимают, что
происходит, вмешиваются, внося какие-то изменения, которые заканчиваются
неудачей. Не делают соответствующих выводов, потому что не понимают, что
происходило до этого и что происходит сейчас.
Даже если отдельные люди
понимают отдельные процессы, то это вовсе не означает, что они понимают всю
динамику происходящего сейчас в СНГ и в состоянии выработать серьезную политику.
Сейчас в российской политике восторжествовала идея интриги. Того, что, например,
делают те же американцы – постоянная, долгосрочная, многоплановая политика – в
России нет, и этому сейчас научиться совершенно невозможно. Сегодня необходимо
мобилизовать все государственные и негосударственные структуры, которые работают
на постсоветском пространстве для того, чтобы они могли налаживать отношения
России с соседними странами.
– Почему же этого не делается?
– Так
ведь сейчас в России существует целая государственная политика, парализующая
деятельность всех гражданских структур, которые не получают заказа от
государства. Сегодня, как я уже сказал, российский госзаказ очень специфический
– заказ на исполнение той или иной интриги, а не на работу со странами СНГ.
Поэтому гражданские структуры могут опираться на зарубежные гранты, которые
часто ведут эти объединения к работе против собственного государства. А другого
выхода наша власть не оставляет. В итоге сегодня ситуация в отношениях со
странами СНГ только ухудшается, и ждать ее улучшения при нынешней политике
совершенно невозможно. Но принципиально изменить можно.
– Во многих бедах
обвиняют кремлевских политтехнологов…
– России не нужны специалисты,
взятые государством с подачи Запада – мы это уже проходили в 90-х годах и
получили крушение России, ее внешней политики и экономики. Конечно, Запад хочет
видеть в нас демократическое государство, потому что это государственное
устройство воспринимается многими как гарантия от агрессивной политики страны.
Также в России хотят видеть активного участника альянса по поддержанию
стабильности в мире. Возможно, что-то в этом духе Кремлю и будут советовать. Но
одновременно в нас видят страну с имперскими амбициями и хотят обрезать
российские внешнеполитические поползновения, то есть влияние в странах СНГ.
– Так есть сейчас в России люди, которые смогут профессионально
заниматься выработкой эффективной политики взаимоотношений со странами
СНГ?
– Есть. Более того, Кремль имеет полный перечень этих людей. Но в
Кремле существует ощущение недоверия – за зубчатой стеной доверяют только узкому
кругу, только «своим», только тем, с кем «ходили в окопы». Но в окопах все время
кого-то отстреливают, количество находящихся там постепенно сужается, и
наступает коллапс. Политика становится все менее эффективной.
– Говорят,
что сейчас целые пулы кремлевских политтехнологов, построивших, по вашим словам,
неэффективную власть в России и проваливших политику страны на
внешнеполитической арене, готовятся поработать в Казахстане. Не испортит ли
таким образом Кремль политическую ситуацию в Казахстане, как это сделал в
Украине?
– Не надо преувеличивать возможности Кремля. Украина захотела
использовать кремлевские рецепты, но провал власти произошел отнюдь не только
из-за российского вмешательства. Более того, доля кремлевского вмешательства
была относительно ничтожна. Сама власть была недееспособна и востребовала из
России то, что вряд ли соответствовало ее собственным потребностям.
Посмотрите, как произошло в Молдове. Российских политтехнологов оттуда
просто выставили. И такой заскорузлый коммунист, как Воронин, остался вполне
эффективным президентом и сохранил свою власть. Та небольшая часть населения,
которая могла повести себя достаточно активно, даже не дернулась. Поэтому я
думаю, что и другие лидеры вполне могут оценить возможности российских
технологий.
Действительно, многие наши технологи хотят поработать в
Казахстане, и это технологи того же рода, что работали в Украине. Но думаю, что
украинской ситуации у вас не возникнет – в стране проходят нужные реформы.
– На днях в России появилось Управление президента РФ по межрегиональным
и культурным связям с зарубежными странами, которое возглавил политолог Модест
Колеров. В своих немногословных интервью прессе он твердит, что его ведомство
будет налаживать гуманитарные и культурные связи со странами СНГ. Означает ли
появление этой фигуры за зубчатой стеной, что Кремль наконец-то занялся
перекадровкой своих политтехнологов или это новые лица из старых
группировок?
– Собственно, и лица-то не новые. И Модест Колеров, и Никита
Иванов, которых сейчас обозначают в прессе, – люди из окружения Глеба
Павловского, который прежде был одним из главных политтехнологов Кремля. Так что
в данном случае нет ни смены лиц, ни смены ориентации. И вряд ли это назначение
можно назвать кремлевской работой над ошибками. Хотя работа России со странами
СНГ может и измениться – человек получает больше формальных рычагов для
проведения своей политики. Павловский – человек, исповедующий интригу как
главный инструмент политики, но с набором жестких решений, которые в политике
иногда бывают оправданы. А когда люди их не принимают, они проигрывают. Таковы
политические реальности. Но мое ощущение, что интрига как главный политический
инструмент несвоевременна – она отстала на столетие. Сегодня необходима другая
политика. К сожалению, для этого нужна не столько смена формальных постов тех
или иных лиц, сколько создание другого, более мощного слоя политиков, работающих
на постсоветском пространстве.
Ксения СТЕПАНОВА, Москва
По теме см. также:
Режим морально изношен, В. Игрунов, 2.04.05;
О событиях в Киргизии, В. Игрунов, 24 марта 2005 г.
Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!
|
|
