Артур Блинов. НГ. Дипкурьер. 27 февраля 2006 г.

Меняющиеся символы Малайзии

Небольшая азиатская страна смогла преодолеть собственное «столкновение цивилизаций»

ФОТО: Власти считают, что экономический рост поможет избежать повторения межрасовых бунтов.
Фото Reuters

В малайзийской столице Куала-Лумпуре отовсюду видна вознесшаяся в небо буква «Н» – соединенные переходом две 88-этажные ребристые башни из стекла и стали. Этот небоскреб – второе по высоте здание мира – архитектурный символ малайзийской столицы и даже всей страны. Силуэты башен можно увидеть на открытках и информационной продукции Малайзии, на этикетках производимых в ней товаров.

Когда-то небольшой оловодобывающий поселок в основном с привозной, китайской рабочей силой, нынешний Куала-Лумпур – динамичный полуторамиллионный город со скоплением небоскребов в центре, тропической зеленью вдоль улиц и монорельсовой дорогой, извивающейся в городских кварталах.

В торговой части Куала-Лумпура – магазины и рестораны с вывесками на иероглифическом китайском и латинизированном малайском языках. Толпа также в основном малайско-китайская.

Мужчины одеты примерно одинаково, однако среди женщин выделяются своими головными платками малайки, следующие исламскому обычаю. Есть и индийцы, их значительно меньше. Эти три народа – главные составные части 25-миллионного населения Малайзии.

Социальный контракт Малайзии – «дружба народов»

В истории современной Малайзии две светлые даты и две мрачные. Светлые – это получение независимости 31 августа 1957 году Федерацией Малайя, а затем превращение ее 16 сентября 1963 года в Малайзию – тогда были присоединены получившие независимость территории на востоке. Мрачные даты – это 13 мая, период бурных межрасовых волнений – в основном малайско-китайских стычек, пик которых пришелся на май 1969 года; и вторая половина 1997 года, когда Малайзию, как и соседние страны ЮВА, поразил финансовый кризис. Все эти даты оставили след и в национальном характере малайзийцев, и во многом, что характеризует политику и экономику современной Малайзии.

Население Малайзии составляет 25 млн. человек, из них 58% – малайцы, 24% – китайцы, 8% – индийцы и ряд более мелких этносов. Среди религий преобладает ислам, которому следуют малайцы, затем идут буддизм, индуизм, даосизм. Официальный язык – малайский, затем следуют английский, различные диалекты.

Межрасовые волнения 1969 года обнажили важнейшее имущественное расслоение Малайзии: малайское большинство, если не считать правящую верхушку и чиновничество, было в основном сельским и малоимущим, этнические китайцы – собственниками, городским средним классом. Малайцам принадлежало всего 2,4% национального богатства страны, китайцам – 30% и около 70% – иностранцам. Столкновения отражали как бы встречные претензии – малайцев на собственность, а китайцев – на более широкое представительство во власти, но принесли они только разруху и людские жертвы.

События 1969 года убедили политическую элиту страны, что дальнейшая национальная конфронтация ничего, кроме разрухи и развала, не принесет. Результатом ее стало закрепление у власти Патриотического фронта в составе 13 партий. Фронт объединяет политэлиту всех этносов, при этом ведущими партиями являются Объединенная национальная организация малайцев и тесно с ней связанные Китайская ассоциация Малайзии и Индийский конгресс Малайзии.

Коалиция до сих пор сохраняет прочные позиции в парламенте, формирует правительство и по всем признакам не собирается никому уступать бразды правления в стране. Одним из показателей установившейся с начала 70-х политической стабильности может служить хотя бы то, что целых 22 года (с 1981 по 2003 г.) премьер-министром Малайзии был один человек – один из наиболее ярких азиатских политиков Мохаммад Махатхир.

Совместное участие этнических политэлит во власти при признании ведущей роли малайских политиков – часть того, что в Институте стратегических и международных исследований (ИСМИ) в Куала-Лумпуре называют малайзийским социальным контрактом. Другой составной частью этого контракта стал курс на улучшение социально-экономического положения коренных жителей – малайцев, воплотившийся в местном НЭПе («новой экономической политике»). «Поощрительная» политика в пользу «бумипутра» («сыновей земли»), иначе малайцев, предусматривала увеличение расходов на образование, повсеместное изучение малайского языка в средних школах и преподавание на нем в университетах, увеличение доли малайцев среди владельцев и менеджеров коммерческих и промышленных предприятий. Кое-где крестьянам раздали пустовавшую землю.

Запрет на раздувание вражды на национальной почве – один из главных в Малайзии. Это табу строго соблюдают местные средства массовой информации. «Контролирует ли правительство ваши газеты?» Этот вопрос, который западные журналисты любят задавать редакторам в других странах, не смущает менеджеров куала-лумпурских изданий. Он не имеет особого смысла для людей, которые сами являются активистами ведущих политических партий страны, формирующих правительство. Партии дают деньги газетам. Получается, что все это составные части уже сложившейся политической системы.

НЭП и пятилетки по-малайзийски

Одним из проявлений НЭПа по-малайзийски стало создание ряда крупных государственных корпораций и обеспечение госмонополии в области добычи нефти и газа. В определенном смысле это было отражением курса на повышение роли малайцев в управлении бизнесом и их доли в акционерном капитале – на государственном предприятии это легче сделать.

Через принадлежащую государству нефтедобывающую компанию правительство настойчиво переносит центр тяжести нефте- и газодобычи за границу. Об этом говорят данные о принадлежащей государству нефтедобывающей корпорации – она работает в Судане, Мьянме и др. – всего в 30 странах, 70% своих доходов она получает от операций за рубежом. Правительство установило потолок добычи нефти в стране, так как разведанных запасов хватит лишь на 19 лет.

Хотя малайзийцам в целом способствовала конъюнктура мировых рынков, они и сами никогда не упускали свой шанс. Когда-то страна олова и каучука, Малайзия с падением спроса на них дополнила экспорт пальмовым маслом и нефтью. Настал век электроники, и Малайзия обзавелась своей Силиконовой долиной – городком под названием Сайберджайя, что так и значит – «Кибернетический город». В нем среди тропической зелени расположены офисы и мало чем от них отличающиеся по виду производственные корпуса малайзийских и иностранных фирм. Здесь выпускают фотоаппараты, видеопроигрыватели, узлы компьютерных систем и тому подобное. 70-е и 80-е годы стали периодом бурного роста экспорта. Тогда Малайзия присоединилась к «азиатским тиграм» – мировым лидерам по темпам развития.

Подлинным потрясением для малайзийцев стал 1997 год, когда по странам Юго-Восточной Азии прокатился финансовый кризис. Как утверждают в Банке Негара, малайзийском Центробанке, это было полной неожиданностью для банка и правительства, так как удар по валюте и фондовому рынку не был вызван какими-либо серьезными проблемами в экономике, а стал делом рук внешних сил. Как сообщали тогда мировые СМИ, тогдашний премьер-министр Мохаммад Махатхир обвинил в провоцировании кризиса известного американского финансиста Джорджа Сороса. Так ли это? «Это не совсем точно, – отвечает представитель банка, – премьер-министр имел в виду международных валютных спекулянтов, подобных Соросу, но не конкретно этого финансиста».

В 1997 году Малайзия пошла против Международного валютного фонда – отвергла предложенный им заем и стандартные в таких случаях рекомендации ограничить масштабы кредитования в стране, взвинтить процент, прибегнуть к крупной девальвации валюты. Вместо этого были введены ограничения на вывоз капитала и приняты меры по оказанию поддержки бизнесу. Потери были, но катастрофы удалось избежать.

Не успели малайзийцы отойти от потрясений конца 90-х, как вновь пострадали от внешних сил. На этот раз рыночных – в результате спада в США их экспортно-ориентированная экономика страны лишилась значительной части заказов.

Все это побудило малайзийские власти и бизнес искать новую формулу развития. Одним из ее элементов стала ставка на инновационные и наукоемкие технологии. Менеджеры предприятий малайзийской Силиконовой долины заявляют, что они уже избавились от «отверточного производства» (в значительной степени перебравшегося в Китай) и ныне делают упор на наиболее сложные, наукоемкие аспекты компьютерного и коммуникационного бизнеса. Малайзия занимает первое место в мире по производству считывающих устройств для компьютеров, является одним из крупнейших производителей компьютерных чипов.

Буквально от небоскребов Куала-Лумпура начинается «Скоростная мультимедийная зона» – территория, в которой созданы специальные льготы для бизнеса, связанного с инновационными технологиями. «Мы даем им не только налоговые льготы, но и разрешаем ввозить вплоть до 100% иностранного персонала, – объясняет представитель местной администрации. – Правда, бизнесмены быстро обнаруживают, что они могут снизить затраты, если будут нанимать малайзийцев».

Судя по этим объяснениям, проект действует успешно. При этом все шире в новых сферах действует не только иностранный, но и местный бизнес, в котором активны как местные китайцы, так и малайцы. Иностранных бизнесменов привлекает то, что в Малайзии как бывшей британской колонии широко распространен английский язык, сравнительно развита система образования и уже немало местных компаний, занятых в ИТ-бизнесе.

ФОТО: Протесты мусульман в Малайзии из-за публикаций карикатур на пророка Мухаммеда. Запрет на раздувание вражды – один из главных в Малайзии.
Фото Reuters

Есть и проблемы, которые, как обнаружилось, подталкивают власти к пересмотру отдельных аспектов «поощрительной политики». Современный бизнес не может мириться с тем, что одни выпускники университета окончили полный курс, а другие поступили по квоте и учились по облегченной программе. Бизнесмены настаивают, что диплом вуза в руках малайца или китайца должен иметь одинаковый вес. В результате пришлось отменить квоты для малайцев в университетах. Если раньше во всех школах старательно насаждали малайский, то теперь приходится вновь расширять преподавание английского.

В нынешнем году правительство Малайзии должно принять новый, уже шестой по счету пятилетний план. В проекте этого плана получила подтверждение «поощрительная политика» в пользу «сыновей земли», но как ожидают, она сохранится в урезанном виде.

Малайзийский ответ на глобальный вызов

«Наша важнейшая задача – обеспечение национального единства. Это первостепенное условие государственного строительства», – говорит премьер-министр Малайзии Абдулла Бадави.

Глава правительства принимает иностранных журналистов в Раджапутре, административной столице страны. Город представляет собой некий восточный Версаль: дворцы в мавританском стиле, парки и в центре всего этого дворцово-паркового великолепия огромный искусственный водоем с прогулочными судами. Город в основном был построен при Махатхире, и в него уже переехали почти все правительственные ведомства. Офис главы правительства – один из самых заметных дворцов в этом городе-парке.

Разговор идет о главных заботах правительства и лично премьера.

– Трудно ли быть преемником Махатхира с его репутацией «сильного» премьера?

«У нас разный личный стиль, но в политике соблюдается преемственность. Ведь курс определяет не личность премьера, а коалиция партий, опирающихся на парламентское большинство в 90%. О преемственности говорит и то, что мы по-прежнему считаем своей целью превращение Малайзии к 2020 году в развитое государство. Эту задачу в свое время выдвинул Махатхир. Если говорить о личном стиле, то я много внимания уделяю кадровым вопросам, ведь без подготовленных и способных людей нельзя осуществить ни один замысел».

О роли государства в экономике: «Я ощущаю себя главным менеджером страны. Ведь экономика является важным инструментом достижения национального единства. Необходимо разрабатывать эффективную стратегию экономического роста и обеспечить справедливое распределение ресурсов. Надо сделать так, чтобы не только город имел благоприятные возможности, но и деревня. Ныне достижения биотехнологии позволяют нам превратить сельскохозяйственное производство в реально растущий сектор экономики».

О «поощрительной политике» в отношении малайцев: «Мы не хотим, чтобы снова произошли межрасовые бунты. Необходимо предоставить равные возможности всем, но это не означает, что мы отбираем у одних, чтобы дать другим. Главное – обеспечить экономический рост, чтобы увеличивалась доля каждого».

О вызове со стороны растущих гигантов – Китая и Индии: «Многие видят в Китае и конкуренции с его стороны угрозу, но мы смотрим на него как на друга и шанс. Добрый сосед, у которого хорошо идут дела, создает шансы и для нас. Важно найти свою нишу, ведь мы не можем соревноваться в дешевизне рабочей силы. Поэтому надо сделать упор на те сферы, в которых мы имеем преимущества перед Китаем. Кроме того, мы должны сделать упор на интеграцию в рамках АСЕАН. Ведь вместе взятые страны АСЕАН имеют население численностью 530 миллионов человек. Это регион, богатый природными и человеческими ресурсами. Мы активны в торговле. Малайзия стоит на 18-м месте в мире по своему внешнеторговому товарообороту. Значительный вес в мировой торговле имеют Таиланд и Сингапур. Это процветающий регион, который обладает своими преимуществами перед Китаем и Индией. Мы можем успешно конкурировать с ними».

Глава правительства раскрыл экономическую политику Малайзии во внешнем измерении – ее стремление опереться на интеграционные процессы в АСЕАН и в более широком плане – в рамках Восточно-Азиатского региона. В конце прошлого года на серии саммитов в Куала-Лумпуре было принято решение о создании Восточно-Азиатского сообщества, в которое вошли бы все 10 стран АСЕАН, а также Китай, Япония и Южная Корея. Этот проект активно продвигали малайзийцы, которые ссылались на уже существующий задел – существующую структуру сотрудничества всех этих стран под названием «АСЕАН+3». В итоге бурных дискуссий лидеры стран АСЕАН отдали предпочтение именно этому проекту, а не первоначально высказывавшемуся индонезийцами предложению опереться на сотрудничество с Индией, Японией и Австралией, чтобы «уравновесить» влияние и мощь Китая.

Малайзия рассчитывает и на развитие прямых связей с рядом перспективных партнеров, прежде всего с Китаем, Саудовской Аравией и другими исламскими государствами. Есть «заделы» в торгово-экономических отношениях с Россией. Это касается прежде всего купленных малайзийцами двух партий российских военных самолетов. В декабре прошлого года в Куала-Лумпуре прошли переговоры между президентом РФ Владимиром Путиным, участвовавшим в первом саммите Россия–АСЕАН, и малайзийским премьером Абдуллой Бадави. Помимо обсуждения дальнейшего пути развития торгово-экономических отношений между обеими странами, оба лидера достигли договоренности о подготовке в Москве двух малайзийских космонавтов. Они уже были представлены российскому президенту и прибудут на учебу нынешней весной.

Для России Малайзия – благожелательный и стабильный партнер в Юго-Восточной Азии, который подходит к развитию связей во всех областях без предубеждений и каких-либо идеологических шор. В определенной степени эти связи служат и укреплению российского авторитета и позиций в рамках всего динамично развивающегося региона Юго-Восточной Азии.