Сейчас на сайте

Раздел "Глобализация"

Российско-Украинский молодежный лагерь "Вызовы нашего поколения"

Круглый стол на Российско-Украинском молодежном лагере

Проблемы глобализации

Участвует профессор В. Сергеев.

СЕРГЕЕВ В.М.
В первой части нашего диалога я хочу совершить некое демифологизаторское действо и попытаться выяснить, что на самом деле представляет собой глобализация, что - антиглобализационная тенденция, и как они соотносятся. Во второй части я хочу обратить ваше внимание на пару парадоксов, которые существуют в современной экономической теории, без понимания которых, на мой взгляд, не просто нельзя разобраться, что такое глобализация - нельзя вообще на эту тему думать серьезно. Один из этих парадоксов связан с практическим вопросом о том, нужно ли открывать национальную экономику или не нужно, и если открывать, то когда и как. Второй связан с ролью финансовой системы, вообще ролью денежного обращения в экономике. Оба вопроса теснейшим образом связаны с проблемой глобализации. Каким образом, я еще поясню, но я думаю, уже на интуитивном уровне вы как-то это ощущаете. По этим вопросам я надеюсь высказать достаточно нетривиальные суждения, которые идут вразрез с ортодоксальной экономической теорией. Это не значит, что они ей полностью противоречат. Я просто хочу обратить ваше внимание на несуразности в существующей экономической теории. В ходе нашей беседы я это тоже поясню.
Начнем с глобализации. Что это такое? Если вы спросите на улице народ, вам ответят примерно следующее. Глобализация - это покрытие пространства земного шара некой глобальной сетью взаимосвязи всего со всем и возникновения, как говорилось, мировой деревни. Как мне представляется, нет ничего более далекого от реальной картины, чем такой взгляд.
Глобализация - это процесс, который следует, на мой взгляд, описывать радикально противоположным способом. Глобализация - это фрагментация всей поверхности земного шара на территории двух типов. Один тип - глобализованные территории. Их очень мало, они очень небольшого размера, и они представляют из себя действительно единый экономический комплекс. Это территории больших городских агломераций. Но не просто больших городских агломераций, а только тех, где сосредоточены наиболее продвинутые социальные, экономические и научные институты. Глобализованные территории - это транспортные узлы, в которых одновременно существуют большие банки, ведущие университеты, высокотехнологичная промышленность, развита городская инфраструктура и т.д.
В качестве примера глобализованной территории лучше всего представить себе такие центры с прилегающими к ним областями, как Нью-Йорк, или Сан-Франциско, или Лондон. С прилегающими областями - то есть не Лондон сам по себе, а Лондон вместе с Южной Англией, вместе с Оксфордом, вместе с Кембриджем. Некоторые маленькие страны, например, Сингапур или Швейцария, глобализованы целиком. Таких территорий на земном шаре не очень много, они исчисляются всего лишь десятками, но в них сегодня сосредоточены основные интеллектуальные, финансовые, транспортные ресурсы всего мира.
Территория земного шара фрагментируется на глобализованные участки и на все остальное. Все остальное выглядит очень по-разному, и как именно оно там выглядит, для процесса глобализации никакой роли не играет. Это могут быть какие-то пустые места, на которых почти никто не живет, вроде Гоби или Сахары. Это могут быть большие сельскохозяйственные территории. Это могут быть какие-то средние города со среднеразвитой промышленностью. Для процесса глобализации все это не важно, потому что в той или иной степени эти территории оказываются втянутыми в экономическую зону ближайшего центра глобализации. Это происходит потому, что этот центр глобализации прежде всего - транспортный узел. В России эту роль играет Москва. Железные дороги, если вы посмотрите на карту, идут от Москвы многолучевой звездой, так что в Центральной России человеку приходится ехать из одного города в другой через Москву, хотя эти города находятся друг от друга не на большем или даже на меньшем расстоянии, чем каждый из них от Москвы. Примерно то же самое происходит и с каким-нибудь крупным аэропортом типа лондонского или амстердамского.
Такой транспортный узел по- английски называется "хаб" - ось. Место пересадки. Место, из которого идут в разные стороны локальные линии. Слово хаб используется как термин в литературе о компьютерах, телевизорах и прочей электронной технике, где означает блок или деталь, связывающую между собой блоки и детали всего устройства. Это же слово используется и в литературе о глобализации, потому что эта транспортная (или компьютерная) метафора очень хорошо работает и для финансов, и для науки, и для всего остального. Конечно, научно-исследовательские и образовательные учреждения образуют гораздо более сложные сети, чем транспорт, но если вы посмотрите на то, как устроены связи в науке (например, по книге, которую я принес с собой), то увидите, что там тоже есть хабы - университеты национального уровня. Так, если взять добрую старую Англию, то роль трех ведущих университетов (Оксфорда, Кембриджа и Лондонского университета) настолько велика, что фактически все значимые инновации, все развитие в британской науке в значительной степени определяются тем, что делается в этих двух или трех университетах. Там организуются передовые исследования, которые затем распространяются, тиражируются другими университетами и лабораториями. Конечно, это не исключает возможности того, что нечто пионерское может возникнуть, допустим, в Эдинбурге или Глазго, но с вероятностью заметно меньшей, чем в этих ведущих университетах. Почему? Потому, что если вы посмотрите на структуры международных научных связей, то увидите - они идут через эти элитные университеты.
То же самое и с банковской системой. Есть крупные, мирового масштаба банки, и их сравнительно немного. Они сосредоточены в этих хабах. Там и количество отделений этих банков очень велико, и они очень активны. Это не значит, что в других частях страны, всего мира эти крупные банки не имеют отделений и не действуют. Имеют и действуют. Но штаб-квартиры находятся в хабах.
Что я хотел особенно подчеркнуть?
Понимаете, очень много говорят о роли современных телекоммуникаций, особенно Интернета. Говорят, что Интернет превращает всю поверхность Земли в мировую деревню из книги Маклюэна. Конечно, Интернет и электронная почта как средства получения информации и обмена сообщениями очень важны. Конечно, они создают новую для мира коммуникационную ситуацию. Интернет как коммуникационная среда - это новое явление, которое несомненно окажет большое (сегодня еще не очень ясно, какое именно) влияние на мировые процессы.
Но для того, чтобы делать какое-то крупное реальное дело, людям нужно непосредственно общаться друг с другом. Ни Интернет, ни электронная почта не позволят им создать структуру взаимного доверия, так же как ранее ее не могли создать почта, телеграф и телефон. Доверие создается только при личном общении. Пусть вы давно и постоянно обмениваетесь с кем-то письмами по е-мейлу, но значит ли это, что вы можете доверять в важном деле тому человеку, с которым вы обмениваетесь сообщениями? Я бы поостерегся это делать. Мне надо человека знать. А для того, чтобы его узнать, мне надо с ним встречаться. Для того, чтобы с ним встречаться, надо с ним рядом жить. Да, конечно, можно летать из Воронежа в Нью-Йорк раз в неделю для того, чтобы с каким-то человеком видеться, но какие будут транспортные издержки?
Это означает, что люди, для того чтобы делать вместе общее дело, постоянно друг с другом общаться и обмениваться идеями, должны жить достаточно близко друг от друга. Иначе не будет возникать сеть доверия. А сеть доверия является основой развития экономики и политики, того, что связано с совместными действиями людей. Там, где нет доверия, не будет ни эффективной политики, ни эффективной экономики. Поэтому в мире и возникают большие городские агломерации, и в них идет самая бурная экономическая жизнь. Посмотрите на то, что у нас в России делается. Что такое сейчас Москва? Это 80% интеллектуального капитала страны, это 80% банковского капитала, это 35% налоговых поступлений страны. Москва - это глобализованная часть России, причем Москва глобализована очень сильно, она входит в число ведущих мировых центров. В книге, которую я принес сюда, есть сравнительные данные по интенсивности научной деятельности в различных странах и центрах. Москва до сих пор на шестом месте в мире, несмотря на то, что инвестиции в науку в России упали в 17 раз за 10 лет. Все равно Москва впереди Лос-Анджелеса. Интеллектуальная и экономическая жизнь - это вещи очень динамичные, но в то же самое время и очень консервативные. Очень трудно хаб создать, но уж если он возник и существует, то его трудно уничтожить. Центр научной мысли - это очень стабильная вещь, это даже пушками разрушить сложно.
Теперь посмотрим, каковы следствия из факта существования хабов, факта фрагментации поверхности земного шара. Прежде всего, что будет с демократией в условиях такой неравномерности развития? Возьмем для начала сравнительно простой аспект. Для развития мощных центров нужны условия, например, налоговые - такие центры гораздо лучше функционируют в условиях низкого налогообложения. А что же делать с остальной страной, которая хочет извлекать пользу из существования хабов?
Это означает, что должны существовать механизмы перераспределения. Как правило, целая страна хочет жить за счет налогов, которые получаются в некоем хабе. Отвечает ли это интересам населения хаба и элит, главных действующих лиц этого хаба? Нет, конечно. Но население хаба и тем более его элиты - это часть населения страны, обычно небольшая часть (Сингапур все же не правило, а исключение). Представьте себе, что в стране работает демократический механизм принятия решений. Будет он способствовать развитию такого рода хаба? Нет, не будет. В области налогового законодательства это очевидно. Демократический механизм принятия политических решений будет приводить к уравнительной политике в области налогообложения. А для того, чтобы большая городская агломерация развивалась, ей нужны как раз эксклюзивные права. Это означает, что для развития хаба, быть может, для самого его возникновения нужна федеративная демократия. Хабу нужна автономия. Нужны большие права местного законодательного органа. В фискальной области они очевидно нужны, но есть еще много вещей (не буду их сейчас все перечислять), где хабу нужна широкая автономия. Я привел пример с налогами. Думаю, вы из него поймете, что требуется.
Что же такое антиглобализм в свете моего понимания глобализации как новой фрагментации поверхности земного шара? Вам уже должно быть понятно, кто такие антиглобалисты. Антиглобалисты - это те, кто не живут в глобализованном месте, это те, кому, прямо скажем, не повезло. Не повезло, потому что они хотят получить то, чего они не имеют, и во что они, честно говоря, и не вносят вклада. Ты недоволен тем, что родился в Тамбове? Скажи спасибо, что ты родился не в Камбодже. Хотя, может быть, тебе и было бы гораздо лучше родиться в Амстердаме.
Что следует из противостояния глобализма и антиглобализма? Парадоксальным образом мы видим, что антиглобалисты сами глобализованы. Причем они глобализованы несколько иным способом, чем хабы. Что позволяет делать Интернет, новая коммуникационная среда? Она позволяет организовывать очень мощные, всемирные социальные движения. Я хочу подчеркнуть здесь большую разницу между созданием социального движения и, скажем, бизнесом. В бизнесе нужна высокая степень индивидуального доверия, которое с помощью Интернета не создашь. А для создания социального движения степень доверия не имеет значения. Она может быть нулевая. Социальное движение не нуждается в индивидуальном доверии между тысячами и миллионами своих участников. Ему нужна сеть информации, которая активирует людей. И эта сеть должна быть действительно глобальна, она должна быть устроена совсем не так, как хабы, она должна до каждой деревни дойти. Мы видим, что антиглобалисты как раз и являются настоящими глобалистами в том интуитивном и по-своему естественном понимании глобализма, которое сегодня есть у человека с улицы.
Я хочу сделать короткую ремарку. Проблема глобализма/антиглобализма, проблема сосуществования хабов и остальных территорий только на первый взгляд решается путем федерализации. Это гораздо более сложный вопрос. По существу речь идет о распаде больших национальных государств. Я понимаю, что это тезис очень серьезный, и потому я готов его подробно развить и обосновать.
Глобализация ведет к распаду национальных экономик в их традиционном виде. Национальная экономика - это единый комплекс. Она мыслится только так и никак иначе, само понятие национальной экономики понадобилось для обозначения самой тесной связи, какая возможна в экономике. Даже в такой развитой и глобализованной стране, как США, экономика уже сейчас не так устроена, но Англия дает нам более ясный пример. Если вы совершите путешествие, поездом или автомобилем, из Лондона в Глазго, то вы наглядно, грубо, зримо увидите, как эта страна экономически распалась на части. Проезжая по Средней Англии, вы увидите в районе Шеффилда сплошные лунные пейзажи. Вы увидите развалины, вы увидите снесенные фабрики и заводы, на месте которых ничего нет. Миля за милей, миля за милей ничего нет, одни развалины. А Шеффилд в начале XX века был самым богатым городом Англии, мировым центром сталелитейной промышленности. Сейчас все эти заводы уничтожены, и лишь груды кирпичей валяются на месте прежней индустриальной мощи. Примерно то же самое произошло с Глазго. Когда-то это была одна из столиц мира, теперь там трущобы.
Теперь давайте поставим проблематику распада национальной экономики как единого комплекса в связь с очень актуальной политико-экономической проблемой. Нужно ли защищать интересы национальной экономики или не нужно? Нужно защищать национального товаропроизводителя или не нужно? С моей точки зрения, вопрос поставлен радикально неверно. Абстрактного национального товаропроизводителя нет. Очень разные есть национальные товаропроизводители. Есть глобализованный национальный товаропроизводитель. Говорить о его защите - это нонсенс. Это от него надо защищать кого-то другого.

САЙКО А.
А как же рабочие места в стране?

СЕРГЕЕВ В.М.
Подождите, к рабочим местам мы перейдем еще. Я говорю о чем? Если национальная экономика раскололась на глобализованную и неглобализованную части, то глобализованная часть национальной экономики ни в какой защите государства не нуждается. Она сама является чрезвычайно агрессивным агентом в отношении других территорий национального государства и целых других государств и, кстати, самого национального государства как политического целого. Она растет себе через связи хабов и, в частности, рабочие места создает, инвестиции привлекает и т.д.
Как быть с неглобализованным сектором национальной экономики? Неглобализованный сектор обеспечивает рабочие места и просто выживание населения обширных территорий. Это вопрос очень тонкий, потому что разрушать - даже отсталую и убыточную - экономическую структуру этих территорий означает обрекать людей, которые живут в этих неглобализованных частях страны, на нищету и гибель. Есть сектора экономики, которые неконкурентоспособны, но просто необходимы для выживания этого населения. Этот момент, по-видимому, совершенно не понимается политиками. Дебаты относительно защиты национальной экономики ведутся применительно, например, к Волжскому автозаводу. Извините, но защищать ВАЗ не надо, лучше поставить там производство каких-нибудь "Фольксвагенов". А защищать мелкие предприятия в глубинке, например, Воронежской области, надо, потому что они обеспечивают занятость местным жителям. Ведь на самом деле нет проблемы занятости для рабочих ВАЗа. Этот завод никуда не исчезнет оттого, что там будет налажено производство, допустим, "Фольксвагенов" вместо "Жигулей" (по происхождению, кстати, "ФИАТов"). Всем станет от этого только лучше. Рабочие будут заняты, даже будут зарплату побольше получать, мы будем ездить на более приличных автомобилях. А если станет хуже каким-нибудь нынешним менеджерам ВАЗа - ну так поделом вору и мука.
Мне представляется, что выбор того, что надо защищать, а что не надо, это очень тонкое дело. Надо ясно понимать, что любые попытки защиты уже глобализованного сектора - это прямое обворовывание всего населения. Защищать "Газпром" и "Норильский никель" не надо. Эти экономические единицы оперируют на мировом рынке, участвуют в мировой конкуренции со всеми ее законами, и они никуда не пропадут, они могут разве что сменить хозяев. Защищая эти экономические единицы, государство защищает хозяев, а не рабочих. Но это совершенно не так в отношении малых предприятий, отсталых отраслей в неглобализованных регионах и т.д.
Подчеркиваю, глобализация через хабы - это естественный процесс, он происходит не потому, что где-то кто-то проводит политику глобализации. Конечно, можно интенсифицировать этот процесс проведением политики. Так, например, обстоит дело с созданием свободных экономических зон, как в Китае. В очередной раз продемонстрировано миру, насколько мудра китайская культура. Правители Китая поняли, что модернизировать всю страну сразу невозможно, что модернизировать ее можно только по частям. А для того, чтобы модернизировать ее по частям, надо первоначально на полмиллиона человек увеличить силы безопасности. Нужно построить границу из колючей проволоки между частями. Замечательно было сказано: "Одни будут богатыми раньше, чем другие". Тех, кто уже стал богатым, нужно отделить от тех, кто еще не стал. Колючей проволокой. Это разумная политика. Действительно, как-то отделять надо, иначе могут возникнуть большие социальные трудности.
Другой механизм отделения нам показывает пример Лос-Анджелеса. Глобализован, собственно, не просто район Лос-Анджелеса, а район Лос-Анджелес - Тихуана. Это единый американо-мексиканский глобализованный комплекс, где, несмотря на все официальные усилия американского правительства воспрепятствовать миграции мексиканского населения в США, на деле никто миграции мексиканского населения не препятствует, потому что эта миграция обеспечивает приток дешевой рабочей силы в район Лос-Анджелеса. Не граница является барьером, есть социальный барьер. Нелегальные мигранты не пользуются велфером. Мексиканец приехал в Лос-Анджелес, в этом ему местные власти практически не мешают. Приезжай, работай, но на счет велфера - извини. Ты нелегал. Так в Лос-Анджелес привлекается дешевая рабочая сила, причем рабочая сила низкой квалификации. Напротив, в Тихуане используется рабочая сила высокой квалификации (на заводах по сборке компьютеров и т.д.). Существует разумный в экономическом смысле симбиоз, где не колючая проволока натянута, а социальная граница проведена между различными группами населения. Даже без велфера мексиканские мигранты в США зарабатывают в 3-5 раз больше, чем в Мексике, и они этим вполне довольны. Это напоминает ситуацию с русскоязычным населением в Эстонии: гражданских прав нет, но уровень жизни выше, чем в России, поэтому в Россию ехать не хочется.
Я изложу одно очень важное соображение, которое связано с неортодоксальной экономической теорией, которую я всячески пытаюсь развивать.
Представьте, что есть две территории. На одной территории средний годовой доход 30 тыс. долларов в год. На другой - средний годовой доход 3 тыс. долларов в год. Территории вступают в экономическое взаимодействие. Куда потекут деньги?
(обсуждение общее).
Понимаете, это огромное количество актов взаимодействия. Будем считать, что территории большие, на каждой из них много предприятий, много разного населения. Куда в среднем потекут деньги? Можно ли ответить на этот вопрос?
(Обсуждение).
Я привел пример с территорией, где высокий средний уровень дохода, и территорией, где очень низкий средний уровень дохода, не для забавы. Все дебаты о колониализме, глобализме и т.д. сводятся к этому, к вопросу, который я задал: куда в среднем потекут деньги?
Глобалисты утверждают, что в этом случае деньги текут из богатых областей в бедные, создаются новые рабочие места и расцветают все цветы. Антиглобалисты и антиколониалисты считают, что в этом случае богатые становятся еще богаче, а бедные еще беднее. Здесь есть дискурсы, связанные с колониализмом и антиколониализмом, глобализмом и антиглобализмом, но мы не будем отвлекаться на дискурсивные практики, мы посмотрим иначе: дает ли существующая экономическая теория ответ на этот вопрос? Нет. Методами современных экономических теорий вы на этот вопрос не ответите, хотя это базисный вопрос для всего глобалистского и антиглобалистского, колониалистского и антиколониалистского дискурсов.
Я предложил очень простую модель, которая позволяет на этот вопрос ответить. Я не буду говорить о ней подробно, потому что это математическая модель. Я изложил ее в небольшой книжке "Пределы рациональности" (Москва: Фазис, 1999), и если у вас есть достаточная подготовка, вы можете ее прочесть. Эта модель выявляет существенные характеристики тех условий, при которых поток денег приобретает определенное направление. Моя модель позволяет сказать, при каких четко определенных обстоятельствах деньги текут из богатых областей в бедные, а при каких четко определенных обстоятельствах они текут в обратном направлении.
Математическую сторону дела я здесь объяснять не буду, я сформулирую только результаты. Я начну с объяснения ключевой метафоры. Современные экономические теории используют механическую метафору. Модель, по которой экономическая теория понимает взаимодействие экономических агентов - это взаимодействие тел в ньютоновской механике. На целый ряд вопросов, в том числе на заданный мной, такая экономическая теория не отвечает и не может отвечать, потому что количество экономических агентов невероятно велико, а количество их взаимодействий многократно больше. Ньютоновская механика в решении таких задач бессильна. Но есть физическая теория, разработанная как раз для описания результатов взаимодействия стремящегося к бесконечности количества агентов. Это термодинамика. Я использую не механическую, а термодинамическую метафору. Математическая теория экономического равновесия, которую я развиваю, полностью эквивалентна обычной термодинамике.
В термодинамике у вас появляется такая характеристика системы, как температура. Есть горячие предметы, есть холодные предметы. Куда энергия течет, когда вступает в соприкосновение горячий и холодный предмет? К холодному. Второй принцип термодинамики.
В экономике деньги - это энергия, они всегда текут от горячего к холодному, оттуда, где денег много, туда, где денег мало. Весь вопрос в том, как определить, как посчитать температуру? Мой ответ такой: в условиях, когда нет политики ограничения доходов, температура определяется как средний доход на душу населения. В условиях отсутствия политики ограничения доходов при таком контакте деньги потекут из того места, где среднедушевой доход высокий, в место, где среднедушевой доход низкий. Но если в каком-то из мест проводится политика ограничения доходов, то соображение о том, что деньги текут из того места, где их много, туда, где их мало, может оказаться неверным.
Политика ограничения доходов проводилась в Советском Союзе. Для отдельных людей были исключения, например, Высоцкий и Окуджава за один концерт брали цену "Жигулей", и вообще для деятелей из творческих союзов пределов в заработках не устанавливалось, но все же это был эксклюзив. В среднем зарплата была ограничена. Директор завода получал 400-500 рублей, начальник цеха 300 рублей и так далее. Рядовой гражданин не мог получать больше, допустим, 300 или 500 рублей. Неважно даже, какой именно был предел, но важно, что предел был. Если вы начинали получать больше, к вам начали очень пристально присматриваться органы - почему у вас так много денег. Это один вариант политики ограничения доходов. Другой - это очень прогрессивная налоговая шкала. В итоге получается то же самое, и тоже, кстати, требуются органы.
Что же происходит, когда доходы уравниваются? Я в двух словах скажу, не знаю, поймете вы или нет, потому что это не учат в школьном курсе физики. Речь идет вот о чем. Когда все получают одинаково, существует очень мало различных состояний системы, при которых сумма совокупного дохода сохраняется. А это очень важно. Потому что, чем больше различных состояний для одного и того же совокупного дохода есть, тем больше вероятность того, что система в этом состоянии окажется. При политике ограничения доходов система оказывается в маловероятном состоянии. Ведь система ограничения доходов - это всегда политическая мера. Лишний доход надо изымать. Это изъятие производится не экономическими средствами, а силовым давлением. Это политическое ограничение.
Что получается, если такая система ограничения доходов приводится во взаимодействие с системой, в которой ограничения доходов нет? Система будет переходить в более вероятное состояние. Дело все в том, что состояние с неравенством доходов гораздо более вероятно, чем состояние с равенством доходов. Может возникнуть такой парадокс: средней доход в системе очень маленький, а тем не менее деньги из нее вытекают.

КУЗЬМИН А.С.
Виктор объяснил сейчас некоторые причины этого сверхъестественного взрыва постсоветского пространства.

СЕРГЕЕВ В.М.
Теперь, что надо в принципе делать, если нужно от ситуации, когда экономика закрыта и доходы выровнены, переходить к ситуации, когда экономика открыта и доходы освобождены. Если мы откроем страну в момент, когда доходы ограничиваются, то деньги из страны все уйдут. Сначала надо освободить доходы, а потом открыть экономику.

МИЛИТАРЕВ В.Ю.
Грубо говоря, разница между советскими и китайскими реформами.

СЕРГЕЕВ В.М.
Да. В этом и есть разница между советскими и китайскими реформами. Из Китая деньги не ушли, потому что там вначале освободили доходы, согласились с неравенством, создали рынок внутри страны. Получилось, что система освобожденная и средний доход в ней маленький. Ее привели во взаимодействие с внешним миром, и деньги потекли в Китай.
У нас что получилось? Открыли систему, в которой доходы были выровнены. Деньги ушли из России. Это было необходимо для того, чтобы система перешла в более вероятное состояние. Страна очень сильно обеднела.
Теперь вопрос. После того, как деньги ушли, нужно закрывать страну или нет? Если сейчас закрыть страну, то это будет еще одна глупость. Теперь закрытие страны, например, под лозунгом обеспечения интересов национальных производителей - это препятствие для возвращения денег. Да, сделали глупость, открыв страну, когда доходы в ней были выровнены. Нужно было делать не в том порядке, нужно было вначале освободить доходы, а потом открывать страну. Но уж если открыли и деньги ушли, то закрывать теперь совершенно бессмысленно и вредно.
Давайте посмотрим на еще один исторический пример. Это Япония и Таиланд как два различных типа глобализации экономики страны. Япония в 1860-1890 годах проводила политику интенсивного экономического развития, не открывая страну, не пуская иностранный капитал, но изменив все правила внутри страны, то есть создавая рынок. После того и по мере того, как внутри возникала рыночная экономика, страна стала открываться. Фактически полностью она была открыта только в 1945 году, и то своеобразно, через военное поражение и оккупацию. Последовал необычайно бурный экономический рост. Среднедушевой доход в Японии выше 20 тысяч долларов в год.
Таиланд был открыт для иностранного капитала примерно с 1870 годов. Это кончилось тем, что вся промышленность, которая тогда существовала в Таиланде, исчезла. Страна превратилась в абсолютно нищую, потому что она не выдержала конкуренции. После этого начался процесс медленного втекания капитала и развития уже на собственной основе. Прошло 130 лет, и Таиланд дошел до уровня среднедушевого дохода в 5 тысяч долларов в год.
Я думаю, что эти примеры достаточно убедительны.
Вопрос, на котором я надеюсь закончить лекцию - это вопрос о функционировании финансовой системы, о роли денежного обращения в экономике. Как работает финансовая система, в какой мере инфляция зависит от количества денег в обращении. Это второй по важности момент глобалистского и антиглобалистского дискурсов.
Тут я должен нарисовать на доске это знаменитое балансовое уравнение. Вы все его знаете, оно есть во всех учебниках, а во время гайдаровское печаталось даже в газетах (по крайней мере, российских):
CxV = MxT
Количество товаров, произведенных за год (V), умноженное на среднюю цену (C), равно скорости денежного обращения (T), умноженной на денежную массу (M).
Что отсюда получается? Считается, что скорость обращения постоянна. Делаем небольшое преобразование, и получаем:
С = MxT / V
Средняя цена, или уровень цен равняется скорости денежного обращения, умноженной на денежную массу и деленную на объем товаров. Как утверждается, отсюда ясно, что уровень цен пропорционален денежной массе.
Давайте расшифруем, что тут реально есть что. Одна сторона уравнения понятна - это объем всех сделок за год. Количество одного проданного товара на цену, по которой он был продан, просуммировать с количеством другого товара и его ценой и так далее. Суммарный объем продаж. А другая сторона гораздо интереснее.
Что такое скорость денежного обращения? По определению, которое можно прочесть во всех учебниках, скорость обращения - это количество денег, сменивших своего хозяина, деленное на денежную массу. Замечаем, что количество денег, сменивших своего хозяина, в точности равно проданным товарам, умноженным на цену.
CxV = Mx CxV/M
Сокращаем М и получаем тождество.
СxV = CxV
Значит, знаменитое CxV = MxT - это не уравнение. Это тривиальное тождество, в которое искусственно ввели денежную массу (М). Объем продаж (CxV) разделили на денежную массу М, умножили на М, а потом заявили: чтобы инфляции не было, чтобы цены не росли, М должна быть постоянной. Это полная ерунда. Много ума не нужно, чтобы понять, какая это полная ерунда. Эта вещь тривиальна. Это арифметика четвертого класса средней школы. У меня не укладывается в голове, почему эта ерунда непрерывно воспроизводится в учебниках и серьезных вроде бы книгах по теории серьезных вещей, например, банковского дела.
От денежной массы в чистом виде ничего не зависит вообще. Уровень цен, инфляция зависят от того, сколько денег находится в обращении, то есть сколько денег не используется для накопления. Денежная масса делится на две части. Часть идет на накопление (кладется в чулки, в банки и т.д.), часть на потребление, то есть используется для покупок. Проблема инфляции не связана непосредственно с объемом денежной массы. Можно, конечно, говорить о том, что если денег напечатали очень много, то, по-видимому, больше их будет использоваться и при покупках. Но ведь это зависит от того, умеет ли экономическая система связывать деньги. Если она умеет их связывать, например, в банковской системе, то инфляции не будет. Вы допечатываете деньги, банковская система их связывает. Речь идет не о том, сколько денег напечатано, а о том, сколько денег связано в обязательствах, а сколько свободно. Инфляцию производят свободные деньги, а не связанные.
Это может показаться очень абстрактной теорией, но это теснейшим образом связано с проблемой глобализации финансов. Потому что политика Международного валютного фонда, политика Мирового банка и т.д., все, что является воплощением идей официальной глобализации, оно в финансовой области базируется на этом уравнении, которое, я еще раз подчеркиваю, полная чушь.
Ведь что такое политика ограничения денежной массы? Политика ограничения денежной массы - это возможность не развивать финансовые институты внутри страны. Если вы хотите не допустить инфляции, то вы должны или создавать финансовые институты, которые связывают лишние деньги, или ограничивать денежную массу. Если вы не хотите делать нормальную банковскую систему, то вам ничего другого не остается, кроме как ограничивать денежную массу. Это те же самые экономисты прекрасно знают. Когда они стали организовывать пирамиду ГКО, они говорили, что связывают деньги таким образом. Но связывать деньги надо продуктивно, а не в пирамидах, потому что они связывают деньги только до определенного времени, пока не обваливаются.

МИЛИТАРЕВ В.Ю.
Это политика Чубайса и Геращенко. Отсутствие финансовых институтов в своей стране и опора на иностранный финансовый институт, на доллар.

СЕРГЕЕВ В.М.
Политика ограничения денежной массы есть политика, грубо говоря, игнорирования возможностей создания здоровых финансовых институтов внутри страны. В этом случае населению, действительно, ничего не остается делать, кроме как покупать доллары, потому что это наиболее разумный способ сохранять свои сбережения.
Я не хочу еще один тривиальный экскурс делать в экономику, у меня просто нет времени на это. Но вкратце, объяснение инфляционных процессов - это довольно сложная вещь. Если вы беретесь построить теорию инфляционных процессов, вы должны построить теорию институтов, которые могут связывать деньги, то есть институтов, способствующих накоплению.
В качестве общего вывода моей лекции. Не надо обманывать себя мифами о глобализации. Реальная картина чрезвычайно далека от той, которая систематически навязывается средствами массовой информации. Я не хочу говорить о том, какие политические интересы связаны с навязыванием этой картины, это и так ясно. Но процесс глобализации в том смысле, в котором я его описывал, это естественный процесс. Его нельзя остановить, так же, как нельзя остановить процесс создания больших городских агломераций. Большие города возникают, и ничего с этим не сделаешь. Бороться против этого совершенно бессмысленно. А вот что можно сделать для того, чтобы этот процесс не был образом слишком болезненным, это большая задача, может быть, главная задача для современных политиков. Но политики, которые будут этим заниматься, должны понимать, что такое глобализация.
Поскольку здесь российско-украинское мероприятие, я позволю себе сказать еще буквально одно слово о ситуации, в которой мы все оказались. Будучи на протяжении многих лет выключены из мирового процесса, обе наши страны оказались включенными в него в очень неравных, по сравнению со многими другими странами, условиях.
Россия, которая в 1991 году, на момент катастрофического распада СССР, реально уже обладала как минимум двумя довольно сильными глобализованными центрами, Москвой и Петербургом, обнаружила, что эти центры становятся естественными центрами развития экономики, причем развития с довольно быстрым экономическим ростом, в то время как вся остальная страна катится неизвестно куда. Украина же, на мой взгляд, как раз пример того, что можно назвать всей остальной страной. Всей остальной, если иметь в виду Советский Союз. Украина на момент развала СССР не имела реально глобализованного сектора экономики. И центральная проблема развития украинской экономики, на мой взгляд, состоит в том, что такого сектора сегодня нет, и более того, совершенно не видно, каким образом он может возникнуть. Как эту проблему решать? Это проблема, которую нужно обсуждать. Спасибо. (Аплодисменты).

МАЛЮТИН М.В.
Вопросы задаем без ограничения по общему числу, но только по два вопроса на каждого задающего. Дискуссия будет потом, поэтому прошу не маскировать выступления под вопросы.

КАЗМИРЕНКО Я.
Вы говорите, что через Интернет нельзя установить структуру доверия. Но известно, что отсутствие личного общения может порождать откровенность. Люди друг друга не знают, и они более откровенны, чем при личном контакте. Например, я живу в Киеве, он в Нью-Йорке, мы переписываемся по электронной почте, мы никогда не увидимся, я ему могу рассказать все.

СЕРГЕЕВ В.М.
Речь шла о доверии, а не об откровенности. Это разные вещи. Понимаете, вы можете рассказать попутчику в поезде очень много такого, чего вы не расскажете близким людям. Но это не значит, что вы с этим попутчиком будете делать какое-то общее дело. Детей крестить вы с ним не станете, не так ли?

ШВАРЦ Е.
Вы рассматривали глобализацию на экономическом уровне. Имеете ли вы в виду, что глобализация происходит только на уровне экономики?

СЕРГЕЕВ В.М.
Глобализация - процесс достаточно сложный. Конечно, происходит некоторое взаимодействие между культурами, но я не думаю, что, например, даже при очень интенсивном процессе экономической глобализации, который идет в Японии и в Китае, происходит серьезная культурная конвергенция Японии и Китая с Европой. Может быть, когда-нибудь потом произойдет, но пока не происходит.

ВОПРОС.
О золотом миллиарде. Это население хабов, которое выигрывает от глобализации, и о населении остальных территорий. Сколько людей выигрывает, глобализуется, сколько проигрывает, остается в стороне от глобализации?

СЕРГЕЕВ В.М.
Да, часто говорят о золотом миллиарде. Я полагаю, что это неверно. Дело все в том, что в хабах живет меньше полумиллиарда. Но люди, живущие в хабах, сами в совершенно разных условиях живут. Я уже приводил пример Лос-Анджелеса, из него ясно, что нельзя полностью относить все население хаба к глобализованному населению. Подумайте, сколько в Москве бомжей, сколько нищих. Соотношение людей включенных в глобализацию, выигрывающих от нее, и остающихся в стороне, видимо, один к десяти. Но это не расчет, а интуитивная оценка.

ИГРУНОВ В.В.
Насколько я могу сформулировать то, что говорил профессор Сергеев, глобализация создает два полюса. Единый город и деревня. Но при этом нет единой деревни. Единый город есть, а деревни нет. Она едина только в том смысле, что она не город. Фрагментация идет на уровне как раз деревни. Из-за того, что коммуникация идет через город, перекрываются горизонтальные связи.

СЕРГЕЕВ В.М.
Это очевидно. Я не говорил об очевидном.

КОЗЛОВ А.
Вопрос первый. Как вы считаете, существующие социально-политические институты способны сгладить углы глобализации?
Второй вопрос. Правильно ли я понял, что в конце процесса все должно быть глобализовано, и все должны жить в хабах?

СЕРГЕЕВ В.М.
На первый вопрос. Политические институты различны в различных обществах. Какие-то институты в каких-то странах справляются с этими процессами, какие-то не справляются совершенно. Моя точка зрения состоит в том, что демократия в нормативном понимании, демократия, как она описывается в учебниках, с процессами глобализации справиться не способна. Я об этом написал небольшую книжку "Демократия как переговорный процесс" (Москва: МОНФ, 1999), ее текст есть в Интернете на сайте МОНФ. Вы все можете ее прочесть, никакой физико-математической подготовки для ее понимания не требуется. Смысл книжки сводится к тому, что, с моей точки зрения, демократия - это не регулярные честные и свободные выборы, обеспечивающие господство большинства. Демократия - это система институтов, обеспечивающих непрерывный переговорный процесс в обществе. Такая система, по-видимому, сможет справиться с задачей сглаживания углов глобализации, но для создания ее надо модифицировать существующие институты.
На второй вопрос. Есть страны, все население которых живет в хабах. Пока это маленькие государства. Швейцария, например, или Голландия.

КОЗЛОВ А.
Напрасно вы приводите такой пример, где нет углов.

СЕРГЕЕВ В.М.
Там углов хватает. Посмотрите на поток иммигрантов в Швейцарию и в Нидерланды.
Вы напрасно перебили меня, я еще не закончил отвечать на ваш второй вопрос. Есть определенное равновесие между мировым городом и мировой деревней. Оно может смещаться в ту или в другую сторону. До нуля ни то, ни другое не дойдет никогда.

НЕГОДА Р.
Скажите, существуют какие-то краткие содержательные критерии хабов? Существуют ли какие-то катализаторы, которые ускоряют процесс возникновения хабов?

СЕРГЕЕВ В.М.
Это очень существенные вопросы. В литературе сейчас хаб определяется как комбинация транспортного узла, финансового центра, центра научных исследований, центра производства высокотехнологической продукции и образовательного центра. Эти пять компонентов, условно говоря, создают хаб.
Процесс формирования хаба сейчас очень медленный. Раньше был быстрее. Дело в том, что период глобазизации, который мы переживаем, не первый в мировой истории. Скажем, в средние века наблюдался процесс глобализации. Великие торговые города средневековья, как Багдад, Венеция, Генуя, Лиссабон, Амстердам - это те же самые хабы. Они существовали в окружении колоссальных сельскохозяйственных территорий. Тогда формирование хаба гораздо быстрее происходило.

МИЛИТАРЕВ В.Ю.
А кто дефрагментировал мир обратно?

СЕРГЕЕВ В.М.
Дефрагментировала промышленная революция, которая создала национальные экономики. А теперь национальные экономики фрагментируются этим процессом.
Почему в некоторые исторические периоды идет процесс фрагментации (глобализации), а некоторые идет процесс дефрагментации? Мой ответ таков. Это зависит от научно-технических условий, от технологических инструментов общества. В определенных обстоятельствах одни имеющиеся в наличии технологические инструменты общества способствуют созданию хабов. Другие способствуют, наоборот, рассасыванию хабов и созданию национальных экономик. В XVII - XVIII веках шел процесс создания национальных государств, процесс вовлечения широких масс в деятельность общества. Человеческая масса стала политическим фактором.
Возьмите, например, массовые армии, армии из призывников. До Великой французской революции не было массовых армий, были профессиональные, формируемые либо из наемников, либо из рекрутов. Почему стали возможны армии из призывников, стала возможной всеобщая воинская повинность? Возникли технические условия, революция изменила социальные условия, и стала политически возможна мобилизация нации в армию. Но, допустим, в XVI веке не было возможности отмобилизовать 5-10% населения. Примеры отдельные можно найти - казаки в России и Украине, или, в Западной Европе, Венеция, где существовала система призыва на флот, но это лишь единичные примеры. Солдат до рубежа XVIII-XIX веков должен был быть профессионалом, а не призывником. А сейчас, наоборот, массовая армия становится бессмысленна. Нужны армии совершенно другого типа, армии профессионалов.
Примерно так же обстоит дело и со всеми другими вещами. Возникают технологические моменты, которые способствуют сдвигу равновесия в ту или иную сторону.

ВОПРОС
Что можно сделать для включения Украины в процесс глобализации?

СЕРГЕЕВ В.М.
Я могу вам посоветовать только одно. Интенсивно развивайте науку, потому что за ней потянется все остальное. Что делают сейчас Сингапур и Гонконг? Платят самые высокие в мире зарплаты университетским профессорам. Профессор получает около 70-80 тыс. долларов и бесплатную квартиру.

ПЕСКОВ Д.
Как в концепцию деревни, которая представляет собой антиглобализм, вписывается глобализм и почему антиглобалисты живут в хабах?
Второй вопрос. В перечисленных вами критериях хаба я не нашел ни одного отличия от, например, промышленных центров 1890-1910 годов.

СЕРГЕЕВ В.М.
Отличие в том, что хаб вступает в отношения не столько с окружающей периферией, сколько с другими хабами, причем совершенно автоматически. Если у вас в некоторой точке имеют место эти пять компонентов, то вы получите глобализацию и никуда от нее не денетесь. Как это с Москвой получилось. Москва глобализуется независимо от желания Горбачева, Ельцина, Путина, Попова, Лужкова. Потому что мы с вами для того, чтобы выжить, получаем гранты и пишем статьи и книги на английском, а кто-то налаживает контакты по торговле черт знает чем и по производству непонятно чего. Просто людям надо жить. И в этой комбинации из пяти компонентов у них есть достаточные и доступные ресурсы для выживания. Взаимозависимость не причина, а следствие.
Почему антиглобалисты живут в хабах? Все дело в том, что они не все в хабах живут. Наоборот, основная масса антиглобалистов живет не в хабах, а в тех деревнях, которые окружают города. Но любое современное движение (интеллектуальное или социальное) своих руководителей будет иметь в хабах и никуда от этого не денется.

КОБЫЛОЧНЫЙ А.
На ваш взгляд, в чем отличие украинской глобализации и русской?

СЕРГЕЕВ В.М.
Украина не глобализуется, в этом ее проблема. Россия глобализуется по меньшей мере двумя местами, или, образно говоря, через две дыры - Москву и Санкт-Петербург. Может быть, еще станут узлами глобализации Нижний Новгород и Екатеринбург. И вы ни Питер, ни Москву из мировой экономики уже не выдернете, разве что вы их из пушек расстреляете или разбомбите.
На Украине нет ни одного такого центра. Ни Киев, ни Одесса, ни Львов, ни Харьков не обладают необходимым набором. Одесса - хороший транспортный узел, университет прекрасный в Одессе, по крайней мере, был, но нет высокотехнологической промышленности. Нет и, например, банковского дела. Хотя вроде бы и странно говорить, что в Одессе с финансовыми институтами могут быть проблемы, но тем не менее это так. Нет их в Одессе.
Львов - неплохой интеллектуальный центр. Не знаю, как сейчас, но традиции в университете хорошие. Но Львов - не транспортный центр, Львов - не финансовый центр, Львов - не центр высокотехнологической промышленности. Если Одесса еще может быть потенциальной зоной глобализации, то Львов нет.
Единственный кандидат - Киев, сразу по целому ряду параметров, но нет необходимой критической массы.
А что такая критическая масса существует, видно из простого примера. Ни Будапешт, ни Варшава, ни Прага, тем более Белград, никаких шансов сейчас стать хабами не имеют.

ИГРУНОВ В.В.
Я хочу спросить о роли федерализации, ельцинской федерализации России, и нынешней централизации. И о свободных экономических зонах - почему у нас из них ничего не вышло, а в Китае они стали локомотивами развития.

СЕРГЕЕВ В.М.
Ельцинский призыв брать столько суверенитета, сколько можно проглотить, очень позитивно сказался на экономическом развитии, потому что те регионы, которые в состоянии были что-то сделать, получили возможность этим заниматься. В частности, эксклюзивные права Москвы, Петербурга, Нижнего Новгорода, Екатеринбурга и т.д. способствовали тому, что хотя бы для части страны развитие пошло в позитивном направлении, а не в негативном. Хоть что-то выжило, а то бы не выжило вообще ничего.
Относительно попыток создания свободных экономических зон у нас. Ничего не вышло потому, что люди, которые это делали, были мелкими жуликами и полными идиотами. Они не понимали совсем, что это такое - свободная экономическая зона, зачем она нужна, но зато хотели украсть много денег. Потому что, например, Калининград с областью - замечательный потенциальный хаб, причем туда немцы готовы вложить деньги просто безумные. И чтобы при таких предпосылках сделать то, что на сегодня получилось - я не знаю, кем надо быть. Слов нет.
Второй вопрос. Централизация погубит слабые регионы. С сильными регионами она не сделает ничего, потому что, извините за выражения, Москву и Питер уже никакими пинками обратно не загонишь. Они уже находятся в мировой конкурентной среде. Они становятся центрами инноваций. Это определено условиями среды, хаб потому и растет, что в конкурентной среде находится. Конкуренция - это условие инноваций. Если вы уберете конкуренцию, у вас не будет инноваций. Если вы все-таки как-то (я не знаю как, может быть, стрельбой) изымете Москву и Питер из мировой конкурентной среды, то никаких инноваций не будет. Будет стагнация всей страны.

ВОПРОС.
Есть ли какая-то закономерность с наличием ресурсов на какой-то территории и необходимостью создания там хаба для их освоения? И есть ли специализация хабов и с чем она связана?

СЕРГЕЕВ
Природные ресурсы, как правило, играют отрицательную роль. Наличие природных ресурсов препятствует возникновению новаций. Зачем они нужны, когда есть природные ресурсы и можно жить не напрягаясь. Если вы посмотрите на главные в мире хабы, допустим, Нью-Йорк, Токио, Лондон, Амстердам и прочие, то вы увидите, что нигде рядом с ними нет природных ресурсов. В определенном смысле благодаря этому они и развились. Грубо говоря, Силиконовые долины делают из песка. А песок есть везде. Столько песка, сколько нужно для того, чтобы изготовить все кремниевые чипы для всех компьютеров на свете, можно привезти, я думаю, на одном современном пароходе.
Специализация хабов, конечно, есть. Во многом она связана с историческими традициями. Возьмем такую вещь, как банковское дело. Для того, чтобы возник банк мирового уровня, нужно поколений пять или даже семь банкиров, которые обычно еще и являются просто родственниками. Ведь что такое банковское дело? Банкиру надо понимать, куда поместить деньги, чтобы получить максимальную прибыль. Для того, чтобы понимать, где тебя не обманут, ему нужно иметь опыт. Но этого мало. Чтобы решить, в какую область промышленности деньги вкладывать, нужно иметь понимание того, как будет развиваться мир. Нужно понимать, что будет процветать, а что стагнировать. А для того, чтобы такие вещи понимать, нужно иметь связи с наукой, нужно иметь связи с политикой и т.д. Поэтому Швейцария специализируется на банках. Лондон специализируется на образовании. Но это не значит, что других компонентов нет. Просто есть акцент в развитии.

ШАРОМОВ А.
Многие из нас родились в глухой провинции. Вы сказали, что всяческий успех лежит в хабах. Значит, если мы хотим жить в наилучших условиях, мы должны устремиться в хабы и там погибнуть в конкурентной борьбе или победить? Какие в Урюпинске есть ресурсы для хорошей жизни?

СЕРГЕЕВ
Это ваш личный выбор. Если вы считаете, что вы можете завоевать эту столицу, то вы едете в столицу. Для этого нужно иметь в душе нечто от Растиньяка. Понимаете, взглянуть с холма на Париж и сказать: "Вызываю на бой - ты или я. Победитель получает все".
А в Урюпинске ресурсы для хорошей жизни есть. Какие-то ресурсы есть всегда. Понимаете, это зависит от того, что вы можете мобилизовать, то есть, прямо говоря, от ваших умственных способностей. Сумеете вы из наличного дерьма сделать конфетку или нет - это от вас зависит.

МИЛИТАРЕВ В.Ю.
Есть определение глобализации как мирового свободного рынка. Вопрос, как это определение глобализации согласуется с вашим? В частности, локализован ли мировой свободный рынок только в хабах?
Второй вопрос. В лекции описаны два высоко вероятных состояния мирового пространства: решетка национальных государств и сеть хабов. Как переходит одно состояние в другое? Далее, это единственные два высоко вероятных состояния мирового пространства или есть какое-то третье? Возможно ли единое человечество, возможна ли мировая федерация государств?

СЕРГЕЕВ В.М.
Первый вопрос. Хабы втягивают в себя людей и ресурсы с довольно больших территорий, и потому, конечно, хабы заинтересованы в свободном обмене ресурсами. Свободный рынок - это условие эффективного существования хабов. Это совершенно не значит, что он будет способствовать процветанию периферийных территорий. Рынок гораздо больше сети хабов, но он работает на эту сеть.
Про возможные состояния мирового пространства. Очевидно, есть еще, кроме двух. Например, есть империи. Есть еще, например, общества доколумбовых индейцев, но они уже не актуальны. Актуальных состояний три: сеть городов (итальянские города Возрождения, Ганза, система глобализованных хабов), решетка национальных государств и третий вариант - империи. Они могут существовать одновременно. Если смотреть историческое развитие, то всегда были одновременно национальные государства и империи. Можно сказать, что существует очень жесткая конкуренция между сетями и национальными государствами. Это особенно видно по Европе XVII-XVIII веков, когда происходило как раз подавление городских сетей в интересах национальных государств. А национальные государства вроде бы вполне уживаются с империями, никаких проблем это не вызывает.

Редакция Александра Филиппова.

См. также лекцию В.Игрунова "Проблемы антроподинамики"

Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ. Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!